События 8-й эпохи. Автор: Н.Бурланков.

Часть 2. Пути разошлись.

Глава 1. Таргобад.

Отряд гвардейцев, блестя доспехами, быстро маршировал по прибрежной улице в сторону городских ворот. Из-под кольчуг выглядывали дорогие синие с серебром кафтаны, ноги прикрывали бронзовые поножи, на головах покачивались высокие островерхие шлемы. В руках каждый гвардеец нес копье, к поясу был привешен меч, а за спиной висели походный мешок и щит - видно было, что отряд собрался в дальнюю дорогу.

Нынешние повелители земель Дир-Амира - владельцы поместья Дар - стали правителями совсем недавно, возглавив борьбу местного населения с наместниками из Бросс Клагана. Очень умело сыграв на стремлении людей к независимости, они создали целую организацию, которая должна была безжалостно бороться с любым, кто хоть как-то мог ущемить независимость Дир-Амира, как извне, так и изнутри. Ловля шпионов протекала круглосуточно на протяжении нескольких лет, и многим жителям уже по ночам было трудно спокойно спать, но ритм дневной жизни не давал задуматься: сейчас делились прежде занятые места, и, если постараться, можно было за краткое время добиться такого, о чем при старых порядках не могли даже мечтать. Естественно, кому-то приходилось расплачиваться за стремление других к быстрой наживе. Имущество шпионов вполне могло перейти к доносчику, выведшему шпиона на чистую воду, и многие старались, черня соседей в глазах властей. Надо отдать должное, власти тщательно разбирались во всех доносах и не хватали очерненных огульно: обвиненный должен был еще чем-то неугодить и существующей власти, а не только своему соседу.

На углу набережной и широкой улицы, разрезающей Таргобад – столицу Дир-Амира- на две равные части, высилось темное здание из серого гранита. Стрельчатые окна первого яруса забраны были крупной решеткой; вход преграждался чугунными воротами. Покатая крыша сильно нависала над нижними этажами, и даже в яркий день в здании царил полумрак.

- Ольдар был слишком нетерпелив, из такого не выйдет хорошего полководца, - задумчиво произнес Гарнал, сидя в кресле у окна второго этажа, откуда открывался вид на реку и заречную каменистую пустошь.

- Теперь из него уже ничего не выйдет, - молодой человек в богатом дорожном наряде, который имели право носить только представители правящей семьи, прошел крупным шагом из угла в угол комнаты. – А ведь это по твоему совету я назначил его предводителем!

- Если бы ты продолжал свой первоначальный план, а не ухватился за более близкий кусок, Ольдар бы сослужил тебе хорошую службу, как бык прокладывая дорогу сквозь горы. Но ты нарушил слово, данное Бросс Клагану, ты свернул с прежнего пути, и все оказалось напрасным. Ты построил дорогу через степи Бросс Клагана, ты наладил снабжение своих войск, ты поддерживал эту дорогу в хорошем состоянии, напрягая силы всего государства – и вдруг от всего отказался, резко устремив войска на север. Не знаю теперь, как мы из этого выберемся.

- Мы обеспечили работой множество людей, мы усыпили бдительность Бросс Клагана, наконец, теперь мы можем получить Трегорье, не штурмуя горы, а по мирному соглашению с Дивианой – разве этого мало?

- Не говоря о войне с Бросс Клаганом, куда теперь тоже можно сплавить многих слишком жаждущих быстрой наживы рыцарей, - добавил Гарнал, усмехнувшись.

- Трегорье от нас не уйдет, - заверил его собеседник.

- С трудом верится. Ты сам представляешь, зачем тебе нужно Трегорье?

- Мне просто нравится этот край, - ответил молодой человек. – Устроит тебя такое объяснение?

- Не совсем, - хмуро отозвался Гарнал. – Для правителя не очень подходит следовать минутным увлечениям, вовлекая из-за этого всю державу в ненужную войну.

- Тогда ответь ты сам, - тот остановился у окна, резко повернувшись в сторону старика. – Разве не ты первым подбивал меня к этой войне? Трегорье богато и плодородно, мне достаточно таких соображений.

- Ты забыл о договоре с Йостремом, о твоих обязательствах перед Бросс Клаганом? Судя по всему, забыл, раз начал войну с ним.

- Ты сам привез договор с Дивианой! – вскричал молодой правитель.

- Но сам же и отговаривал тебя подписывать его.

- Не понимаю я, чего ты от меня добиваешься. На кого ты вообще работаешь? Я начинаю сомневаться, что ты думал о благе Дир-Амира, подбивая меня начать войну с Дивианой!

- На что ты намекаешь? – нахмурился Гарнал.

- На то, что деньги Йострема и Бросс Клагана для тебя оказались важнее родной земли!

Гарнал тяжело посмотрел на правителя.

- Я был в чести в этой стране, когда ты со своей любовью к родной земле еще не родился на свет! Не тебе бросать мне подобные обвинения.

- Все меняется, - правитель сумел все-таки не утратить самообладания под взглядом старика. – Помнишь, где мы находимся? Дом Очищения может быстро выбить из тебя правду!

- Вот как? – лениво усмехнулся Гарнал. – Что же, зови сюда воинов, если хочешь проверить, кого они послушают: меня, собравшего и воспитавшего их, или тебя, к присяге которому я сам их приводил.

Молодой человек молчал, глотая невыносимую обиду. А Гарнал продолжал.

- Не забывай, Аглас, что у тебя еще два брата, любой из которых не против занять твое место. А потому сядь и слушай меня.

Аглас все так же молча сел.

– Чего же лично ты жаждал в Трегорье? – спросил он наконец.

- Ты помнишь, чье имя связано с этой землей? Там живет Сирагунд! Если бы она вошла в твои владения, Дир-Амир смог бы заявить о своем мировом значении. А пока мы остаемся всего лишь восточным соседом Дивианы! Момент внезапности упущен, войска растрачены, мы раздразнили своего союзника – Бросс Клаган, и теперь нам не видать уже ничего хорошего!

- Не торопись, - остановил его Аглас, озаренный внезапной мыслью. - Как сделать, чтобы не бояться своего врага? Подсунуть ему нового, взамен себя. Если мы не хотим, чтобы Бросс Клаган ударил на нас, нам достаточно, чтобы на него ударила Дивиана.

Гарнал склонил голову, признавая разумность данного предложения.

- Я напишу письмо Драгомиру, - произнес он. – В нем мы пообещаем ему всяческую помощь с нашей стороны, но, главное, сообщим о союзе против него Северной республики Нан-Виль и Бросс Клагана. Эти две державы – хорошая пара друг другу… В обеих правят торговцы, превыше всего ценящие свою выгоду. Пока они не соединились, Дивиана сможет разбить их по частям.

Аглас молча кивнул.

- И вот еще что, - продолжал Гарнал. - Чтобы не застрять на достигнутом, Южное Великолесье, занятое нашими войсками, необходимо привести в повиновение как можно скорее – если только ты не собираешься отдавать его обратно Бросс Клагану. Я уже отдал приказ отряду Очищения. Пора приступать к ловле тех, кто остался в Великолесье сторонником Бросс Клагана.

Из подвалов дома донесся приглушенный крик.

*            *             *             *             *

В просторном зале под сводами замка покойного дана Руммира у очага сидели трое. Высокий Драгомир держался прямо, словно под ним было не мягкое кресло, а парадный трон; Когаш склонился к огню, ворошил угли кочергой; незаметный Депрет съежился под своей серой накидкой.

- Теперь этот замок твой, - Драгомир обвел зал широким взмахом, обращаясь к Когашу.

- А как же близкие дана Руммира? – спросил тот.

- Они переселились в Далиадир, к своим родичам. Здесь слишком неласковое место для них. Так что можешь владеть с полным правом, я выкупил у них замок.

- Щедро! – похвалил Депрет, в то время как Когаш только почтительно поклонился, не вставая с кресла.

- Я щедр не просто по доброте душевной, - предупредил Драгомир. – Мне потребуется твоя помощь.

Когаш вновь поклонился, на сей раз заинтересованно.

- Депрет советует не доверять недавнему врагу, и тут он прав. Хотя силы Агласа отвлечены войной с Бросс Клаганом, он может устроить иную ловушку для нас.

- Какую, например? – спросил Когаш.

- Депрет высказывал некоторые соображения об этом, - обернулся правитель к Депрету. – Быть может, повторишь?

Депрет кивнул головой.

- Дело в том, что даже разбив Агласа в сражении, вы не справитесь с силами, стоящими за ним.

- А за ним кто-то стоит? - удивился Когаш.

- Подумай сам. Он потребовал себе Трегорье – почему? Да потому, что именно здесь живет Сирагунд и именно здесь расположена одна из Трех долин. Им, тем, кто стоит за ним, нужны эти долины! Посмотри, что он учинил в своем государстве. Разве можно без помощи темных сил создать такое правление страха?

- Кому-то это нравится, - отозвался Когаш.

- Нравится – тому, кто пользуется страхом, чтобы управлять другими. Большинство просто смирилось, ибо тех, кто не смирился, уже никто не видел. Но разорвать нити страха, опутавшие Дир-Амир, невозможно в одном сражении. Они складывались давно. Не просто так возвысилась держава Дир-Амира. Тьма от них расходится по земле. Ваша Дивиана тоже долго не простоит. Нынешний мир – лишь перемирие. Сейчас Дир-Амир получит силу Бросс Клагана, займет его место, но не будет покорно служить деньгам, как это делали торговцы Бросс Клагана – нет, это все будут служить ему, и ждать от него награды.

- Что-то мне сдается, ты слишком сгущаешь краски, - недоверчиво передернул плечами Драгомир.

- Ты хочешь сказать, сейчас он нацелился на Бросс Клаган, потому что там находится вторая долина? – уточнил Когаш.

- Может быть, - уклончиво ответил Депрет. – Я не знаю точных целей Агласа; подозреваю, что и сам он не знает.

- Нам хотелось бы выяснить хоть что-то насчет сил, стоящих за Агласом. Ты сумел проникнуть в Долину и выйти из нее живым, хотя вот уже более ста лет это никому не удавалось. Быть может, ты преуспеешь и тут?

Когаш задумался. Каким-то боком это могло оказаться связано с Долинами, из-а которых он вышел в путь. И в любом случае, оказалось, он очень мало знал о мире, окружающем его родную землю, до того как попал в Долгий Кряж.

- Хорошо, - согласился он. – Только я представления не имею, как это сделать.

- Возможно, мои знания тебе пригодятся и тут, - произнес Депрет. – Безусловно, хотя вы и замирились с Агласом, следует раздавить врага совершенно – только в этом случае он будет не опасен.

Драгомир понимающе кивнул, Когаш же воззрился на Депрета с удивлением.

- Что тебя так смутило? – со снисхождением хмыкнул Депрет. - В том состоит мудрость любого правителя. Аглас и сам это прекрасно понимает, и сам поступит так же. Он уже ищет способы разделаться с вами, несмотря на мир – а, вернее, перемирие.

- Но войска-то его уходят на север! – возразил Драгомир.

- Есть и иные способы уничтожить врага, - ответил Депрет. – К одному из них они пытались прибегнуть; к счастью, преданность Когаша им помешала. А сейчас, полагаю, Аглас будет натравливать на Дивиану ее соседей: Бросс Клаган, Нан-Виль, Камангар, Йострем… Как видите, тех, кто мог бы стать вашими врагами, хватает. Потому, чтобы не остаться одним против них всех, надо ударить первыми. Надо упредить противника – иной надежды у Дивианы нет.

- Мы уже более ста лет не вели захватнических войн, - заметил Драгомир.

- Я не говорю о захвате, - поморщился Депрет, словно бы принужденный объяснять очевидные вещи. – Я говорю об упреждающем ударе. Смотрите, ищите, где слабость ваших противников. В любом государстве найдутся недовольные. Их надо поддерживать и поощрять.

- Наши люди есть везде, - произнес Драгомир. – Мы следим за состоянием соседних государств. Но пока не можем сказать, от кого там следует ждать помощи.

- Вот видите, - усмехнулся Депрет. – Я не имею своих людей в других странах, но могу вам сказать, куда следует направить свои усилия. Начнем с Агласа, как самого близкого врага. Как я сказал, за ним стоят некие силы, но с этими силами договориться будет не просто. Однако, у него есть два брата, которые не меньше него жаждут взойти на престол. С ними следует вступить во взаимодействие. Теперь Йострем. Им правят Трое, и, полагаю, не мне вам объяснять, как стравить троих между собой. Кроме того, ему угражает Камангар; таким образом, Камангар тоже будет занят некоторое время.

- А Нан-Виль? – спросил Драгомир. Когаш мог только удивляться, как его собеседники умудряются держать в голове столько стран и имен; для него название Нан-Виль вообще ни о чем не говорило.

- Он лишь недавно обособился от Камангара; собственно, Кардракмары все еще считают Нан-Виль своим владением, но управляется он со всеми делами сам. Так вот, они вступили в союз с одним очень влиятельным человеком… Но, думаю, этим я займусь сам, - Депрет поклонился Драгомиру, - после того как побываю в твоем книгохранилище. Остается Бросс Клаган. Отпустив на волю земли, что вошли в состав Дир-Амира, он избавился от большей части своей раздвоенности, и сейчас его дела идут неплохо. Если не считать войны с Дир-Амиром. Значит, тебе, - Депрет ткнул пальцем в грудь Драгомира, так что тот вжался в спинку кресла, - надо помочь Агласу в этой войне и ударить со своей стороны. В то время как Когаш будет разбираться с братьями Агласа и искать слабое место у него самого.

Когаш поднялся и, слегка поклонившись собеседникам, направился к выходу. Депрет поспешил за ним:

- Должен тебя подготовить к пути! Я много бродил по свету и кое-что знаю о тех землях, в которые ты отправляешься.

Кивнув с благодарностью, Когаш пропустил Депрета вперед, сам вышел следом. На лестнице Депрет вдруг остановился и тихо прошептал Когашу:

- Будь осторожен! Драгомир не забыл, что тебе предлагали убить его. Особенно будь осторожен, когда вернешься.

*            *             *             *             *

Навстречу двум всадникам по степной дороге быстро двигался большой обоз телег. Испуганные селяне шли по сторонам обоза, оглядываясь в мрачном молчании.

- Вы, наверное, хротары! – к всадникам кинулась женщина в запыленном белом плаще. – Слава Творцам! Далеко ли еще до гор?

- Вершины их уже видны на горизонте, - Когаш спешился. – А что случилось?

- Черные воины из отряда Очищения, - всхлипнув, произнесла женщина. – Моего мужа забрали, сказали, что он служит Бросс Клагану, и что скоро придут и за мной и моей дочкой…

- Но разве это не земля Бросс Клагана? – удивился Когаш.

- Теперь уже нет, - хмуро бросил мужчина, шедший возле первой телеги.

- Хиршкен! – Когаш обернулся к пожилому спутнику. – Возвращайся к нашим, скажи, чтобы подготовили встречу беглецов. Надо будет их приютить… Пусть их разместят хотя бы в старом лагере Ольдара.

- Благодарю вас, - женщина поклонилась чуть не до земли.

- Не стоит, - Когаш подхватил ее под руку. – Многим ли удалось уйти от воинов Агласа?

- Скоро вся степь будет здесь, под защитой гор, - произнес хмурый мужчина, видимо, глава обоза. – Аглас еще пожалеет, что связался с нами.

Аглас, действительно, поторопился. Если в прежних его владениях жители сами жаждали помочь новым хозяевам и охотно выдавали сторонников старых, то здесь искони люди жили сами по себе, не особо озабоченные службой своим господам, а потому попытка Агласа установить новый порядок встретила бурное сопротивление. Отряд Очищения уже не справлялся со своей работой, хватая всех, кто высказывал недовольство властью Дир-Амира, и богатой некогда земле грозило вымирание.

- Надо встретиться с Агласом и поговорить с ним, - выслушав страшные истории от еще одного каравана беженцев, высказал Когаш. Они сидели у костра, разведенного на опушке леса, отгороженные телегами от темноты степи.

- Хорошо бы, - проворчал один из беглецов. – Да кто ж нас к нему пустит?

- Я подумаю, - ответил Когаш. – Со всеми можно договориться. Утром что-нибудь в голову придет.

Единственное, что пришло Когашу в голову утром: надо любой ценой добраться до Агласа. А потому он продолжил свой путь, только уже в одиночестве.

- Если не ты придумал это и не я – то кто же? – спросил удивлением Воплотивший. – И что за беда грозит миру, о которой не знают его творцы?

- Обитатели этого мира наделены собственным разумом и желаниями, - отвечал Сохранивший. – Они подвластны не только законам, сотворенным нами, но и тем, что превыше нас. И даже ты или я не можем знать, что придет им в голову.

- Если бы существовала возможность действовать в обход наших правил, Оспоривший давно бы нашел ее, - усмехнулся Воплотивший.

- Разве Оспоривший противодействует твоим законам лишь потому, что он – Оспоривший и такова его природа? Нет, он сам выбрал свою роль мелкого беса, проверяющего наши законы – на прочность, а людей – на стойкость. Но сейчас я чувствую, что и он подошел близко к порогу, он нашел слабину в самой сути. Мы начинали творить этот мир, не разобравшись в себе. Мы выбирали те законы, которые нам больше нравились, не задумываясь, к чему они могут привести. Сотворить – много искусства не надо, - Сохранивший махнул рукой, и перед ним возник берег озера в окружении гор, деревья, склонившиеся к вечерней воде, и послышался гомон птиц. – Достаточно иметь богатое воображение. Но как сделать, чтобы сотворенное не погибло? – он отвернулся, и видение исчезло. – То, что сделали мы, вступили в противоречие с какими-то глубинными законами, неподвластными нам, с самими основами творения. И теперь ни я, ни ты не можем спасти не только сотворенный нами мир, но, быть может, даже самих себя. Только твои творения, наделенные волей и разумом, способны сейчас найти выход, и от их решений зависит судьба всех нас.

- Ты хочешь сказать, мы тоже подвластны ответным ударам нашего творения? – удивился Воплотивший.

- Мы вложили в него слишком много, чтобы гибель его прошла для нас безболезненно. Скорее всего, мы уцелеем, но вряд ли останемся Тремя Творцами. Кто знает? Уйдет ли каждый из нас творить свой мир, или мы учиним напоследок войну меж собой, или попытаемся начать все сначала? Слишком многое неизвестно нам самим, и никто из нас не может сейчас сказать, что будет дальше. В мире началось внутреннее нестроение, он хочет спастись – и мешает себе в этом. Как и любой из нас. Нам долго еще предстоит постигать законы, управляющие нами – если, конечно, нам суждено пережить эту смуту.

Глава 2. Повелитель Востока.

В небольшом городке на границе Великолесья и южных степей расположился двор Лиу Агласа Дарского.

Степи по эту сторону Долгого кряжа были теплой страной. Омываемые Восточным морем, они почти не знали сильных морозов и долгой зимы, и тут во множестве жили скотоводы и землепашцы, токомуры и севины, бок о бок. Богатая земля, она с трудом покорялась завоевателям и почти не знала сильной власти.

Когда-то, в незапамятные времена исхода сьорлингов с островов, отряд их под водительством Кардракмара прошел эти земли насквозь, с востока на запад. Именно тем первопроходцам пришло в голову объединить одним названием такие разные места, как южная часть огромного лесного массива, известного как Великолесье, и просторные степи, переходящие на востоке в каменистую пустыню. Впрочем, как уже говорилось, в самих степях власти никакой не было, вся государственность собралась в лесных угодьях, в строгих поселках ильвов, а скотоводы пасли стада на просторах, как хотели, никем не принуждаемые, иногда вступая в усобицы с оседлыми землепашцами, разбившими здесь же свои поля, а иногда объединяясь вместе с ними против общего внешнего врага.

Тот, кто пытался покорить народы, населявшие степь, вынужден был строить множество крепостей и сторожевых постов, откуда собирал дань; но проходили годы, и степь брала свое, засыпая очередное укрепление землей и превращая его в небольшой холм, заросший травой.

Должно быть, этому поселению, что внезапно стало центром обширной державы, была уготована в будущем та же судьба. Но пока жители его не думали о будущем, пытаясь достойно принять правителя Дир-Амира.

Сам Аглас выглядел очень мрачно, особенно на фоне пышной свиты, сопровождавшей его. Скромный темный наряд, широкий плащ, скрывавший фигуру, вороной конь под седоком и хмурое выражение лица делали его воплощением грусти, сошедшим в белое пространство степи.

Гарнал, бывший тут же, при дворе, напротив, проявлял несвойственную ему веселость. Он повсюду вмешивался, всем распоряжался, многие слуги полагали уже его новым Хранителем Дворца Дир-Амира, хотя был он на довольно скромной должности советника.

- Отсюда к северу начинается лес, - объяснял кто-то из местных Гарналу. – Без разрешения ильвов лучше не ходить туда, всякое может случиться.

- У нас есть разрешение на все случаи жизни, - усмехнулся Гарнал, оглядывая подтягивающуюся гвардию. - Разместите правителя в лучших покоях! Анбол и Эстар из отряда Очищения! Сегодня вы охраняете ночью покои повелителя, - уже негромко приказал Гарнал двум воинам в темных кольчугах, подошедшим на его окрик.

С некоторым равнодушием Аглас слез с коня и дал увести себя хлопочущим слугам. Гарнал оглядывался вокруг – и вдруг заметил входящего в ворота человека, ведшего утомленного коня в поводу.

Краткий миг на лице Гарнала можно было заметить отчаянную борьбу между желанием убежать – и желанием растоптать пришельца. Внезапно он улыбнулся новой пришедшей ему в голову мысли.

- Рад тебя видеть! – Гарнал устремился к гостю. – Я ничего не слышал о тебе с того несчастного дня и полагал, что тебя уже нет в живых. Как же ты спасся от гнева Драгомира?

- Сбежал, - устало ответил Когаш. – Хротары помогли. Могу ли я надеяться на помощь и защиту у вас?

- Во всяком случае, мы не выдаем несчастных, просящих защиты, их гонителям, - величаво ответил Гарнал. – Ступай на кухню, тебя накормят, а затем проведут ко мне, и мы подумаем, куда тебя пристроить.

Глаза Гарнала, и без того оживленные, после появления Когаша забегали как дикие зверьки. Когаш на всякий случай передвинул меч поближе к руке и, оглядываясь, пошел следом за слугами.

Сам Гарнал занял дом на краю поселения. Все оно было обнесено деревянным частоколом с двумя воротами, друг против друга, выходящие на север и на юг. Короткий зимний день пропал во тьме, на дворе засветились факелы. После сытного ужина Когаш отправился в сопровождении слуги, показывающему ему дорогу с факелом в руке, навестить Гарнала. Перед крыльцом Когаш замешкался на миг и, оглядевшись, быстро отцепил меч от пояса и сунул его под ступени крыльца.

В небольшой комнатке Когаш увидел Гарнала, сидящего на невысокой скамейке возле очага. Слуга неслышно удалился; советник же неотрывно смотрел в огонь, словно забыв о присутствии постороннего.

- Тяжкие времена у нас наступили, - вздохнул, наконец, Гарнал. – У вас, полагаю, не лучше?

- По-всякому, - кратко ответил Когаш, напряженно пытаясь понять, чего от него ждут.

- Да, тяжкие. Добро бы еще, один правитель свирепствовал, так ведь еще и братья его считают себя полноправными повелителями, и каждый тянет на себя, каждый требует, чтобы его ублажали; а уж сколько поборов они изобрели… Да, если так и дальше пойдет, мы не сможем позволить себе даже содержать войско для защиты от врагов, не говоря уж о походах за пределы государства.

Когаш промолчал, хотя и очень хотелось ответить: "Скорей бы!"

- Одним словом, - Гарнал вдруг повернулся к нему, словно уловив его усмешку, - если ты хочешь найти свою новую родину в Дир-Амире, придется послужить ему.

- Это можно, - кивнул Когаш. – Какой службы ты потребуешь?

- Я говорил тебе все это, чтобы ты понял: не я требую этой службы, но весь народ Дир-Амира, сама земля его. Нам нужен новый правитель. Старый сам не уйдет, потому – его придется убить.

- Опять я?! – вырвалось у Когаша.

- Понимаешь, если нанять убийцу, это будет выглядеть нехорошо. Тот, кто борется за правое дело, не должен скрываться за чужими лицами. Ну, а ты – ты выступишь как поборник справедливости, мало того – если братьев правителя не поддержат, а их вряд ли поддержат, ты сам, убийца тирана, станешь правителем. Это ли не заслуженная награда?

- Помнится, золото вы мне уже обещали, - вздохнул Когаш.

- Ты волен отказаться, - пожал плечами Гарнал. – Только тогда я за твою жизнь не поручусь. Хротар, чужак, во вражеском войске – это очень смахивает на соглядатая.

Когаш склонил голову. Похоже, выбора у него не было.

- Хорошо. Когда?

- Сегодня ночью, - жестко ответил Гарнал. – Как только правитель уснет.

Спальня Агласа выходила дверью в короткий проход, на одном конце которого была дверь на улицу, а на другом – кухня. У двери застыли два воина, снисходительно оглядевшие Когаша с высоты своего положения и роста.

- Чаша вина, перед сном правителю, - произнес Когаш, поглядывая на стражников. В руках он держал полотенце и чашу с вином.

Ухмыльнувшись, один из них открыл дверь.

Аглас еще не ложился, сидел в кресле. При звуке открывшейся двери резко дернулся – и тут же опустился обратно.

- Поставь на стол, - бросил нехотя.

Когаш поставил чашу на невысокий столик у кровати и продолжал стоять.

- Чего тебе? – нахмурился Аглас. Приложив палец к губам, Когаш приблизился к правителю.

На миг у него перед глазами пронеслось видение: одним ударом решаются все проблемы, Аглас падает бездыханным, и он сам становится правителем огромной державы, перед которым дрожат – и которого любят… А потом Когаш вспомнил о том, кто послал его, о двух стражниках за дверью - и понял, что даже если его выпустят живым, то оставят только послушной игрушкой в руках советника.

- Тебе надо бежать, - еле слышно произнес он. – Сегодня тебя должны убить.

- Кто? – Аглас вздрогнул.

- Я.

Вскочив, Аглас хотел закричать – но Когаш изо всех сил зажал ему рот рукой.

- Это Гарнал. Он прислал меня, - торопливо зашептал Когаш, успевая попутно удерживать вырывающегося правителя. – Тихо, прошу тебя. Стражники – тоже его люди.

Аглас наконец вырвался из рук Когаша – но вдруг передумал кричать.

- С какой стати я должен тебе верить?

Когаш достал из-за пазухи нож, протянул рукоятью вперед правителю.

- Его вручил мне Гарнал. Можешь не верить. Только вино я тебе тоже пить не советую. Можешь попробовать угостить им одного из своих сторожей.

Аглас тяжело отдышался. Потом сел на кровать, обхватив голову руками, и вперился взглядом в чашу с вином.

- Бежим! – вдруг резко поднялся он. – Веди.

Когаш приложил палец к губам.

- Во-первых, тише, - зашептал он. - Боюсь, стражникам дан приказ войти сюда после моего ухода и проверить, справился ли я с заданием. Потому так: я выхожу первым. Ты сидишь на кровати, опустив голову на стол, рядом с пустой чашей. Не вздумай пить! По крайней мере, один стражник должен пойти за мной – либо чтобы проверить, что я ничего не замышляю, либо чтобы убить и меня, под видом мести за хозяина. С одним ты, надеюсь, справишься, если он надумает проверить, жив ли ты. Держи меч под рукой. Когда путь освободится, беги к конюшне. Там возьмешь двух коней. Встретимся у южных ворот.

- Может, проще через окно? – голос у Агласа дрогнул.

- За окном следят, - неслышно выдохнул Когаш.

- Но почему просто не поднять тревогу? – в Агласе все еще боролись гордость правителя и страх загнанного в угол человека.

- Поверь мне, первыми на крик прибегут люди Гарнала, - печально усмехнулся Когаш. – Когда выберемся из ограды, тогда и будем поднимать тревогу.

Аглас расположился в указанной Когашем позе возле стола, а сам Когаш быстро распахнул дверь.

Дальнейшее было неожиданно даже для него. Выходя, он по хротарской привычке пригнулся – привычка эта вырабатывается с детства, ибо, передвигаясь по подземным пещерам, никогда не знаешь, где окажется свод пещеры за следующим поворотом и не свисает ли там с потолка известковая сосулька - сталактит. А над его головой пронесся с тихим свистом клинок – и врезался в косяк.

Пока Эстар вытаскивал из дверной доски застрявший меч, Когаш кувырнулся вдоль коридора, вскочил – и бросился наутек. Анбол – второй стражник – кинулся за ним в погоню.

Двор затих, свет в окнах погас – все спали. Никто не видел, как неслись по крепости, петляя по улицам, двое: высокий ратник в кольчуге, с обнаженным мечом, и коренастый хротар в суконном наряде.

Меч под порогом дома Гарнала уцелел. С ходу выхватив его из-под ступеней, Когаш упал на спину – и выставил клинок вперед. Всем телом преследователь налетел на меч, захрипел – и повалился в неглубокий сугроб рядом с крыльцом. Вокруг тела быстро разливалась темная лужица крови.

Когаш отер меч о снег и быстрым шагом направился к южным воротам. Второй стражник его не преследовал.

Агласа еще не было, и Когаш решил вернуться кружным путем к дому правителя, чтобы узнать, что там произошло. Тело Эстара он нашел у порога, тот был заколот в спину. Когаш сумрачно покачал головой и поспешил обратно к воротам.

На сей раз Аглас уже ждал его - верхом, держа второго оседланного коня в поводу. Стражи у ворот видно не было – видно, предпочитали отогреваться в караулке. Одиноки дозорный маячил на башне, но смотрел он в сторону севера.

Открыв боковую калитку, беглецы по одному проскользнули за стены – и во весь опор помчались по белой степи, блестящей под светом звезд.

- Куда тебя проводить? – спросил Когаш, замедляя бег коня, когда крепость скрылась из виду. Аглас пожал плечами.

- Не знаю, кому я могу довериться. Мне надо добраться до границ Фаревогра, простые воины там мне еще подчиняются. Скажи, почему ты взялся мне помогать?

- У меня не было выбора, - усмехнулся Когаш. – Спастись вместе с тобой, или убить тебя – и умереть самому.

- То есть, награды ты не требуешь? – уточнил Аглас.

- Ты собираешься вести войну с Бросс Клаганом, - отвечал Когаш. – У меня к тебе просьба: не трогай Ольдандир, Восточное Взгорье.

- Хорошо, - кивнул Аглас. – Впрочем, я и не собирался туда вторгаться. Ты едешь со мной?

- Полагаю, нам обоим будет спокойнее держаться вместе, - кивнул Когаш. – Тогда никто не заблудится в степи.

Аглас покраснел: под "никто" понимался именно он.

На рассвете утомленные путники вырвались из плена заснеженной степи. Стало теплее; с юга потянуло ветром, и пятнами стала появляться черная земля. Вскоре они достигли берега полноводной реки, медленно текущей на юг. Выше по течению, у брода, стояла застава; туда и поспешил направиться Аглас.

- Дальше я не поеду с тобой, - остановил коня Когаш. – На прощание знай: я – тот самый, кого ты подбивал убить Драгомира, вместо того чтобы одолеть его в честном бою. Как видишь, твое намерение вернулось – и едва не ударило по тебе самому.

Аглас замер.

- Значит, ты и есть Когаш-кун Ну-Нмар, повелитель Долгого кряжа? – произнес он наконец. – Я думал, тебя казнили. Что же, рад познакомиться. Будем считать, между нами налаживаются добрые соседские отношения.

- Они не будут добрыми, пока ты управляешь страхом. Людей можно запугать, и они подчинятся, но рано или поздно найдется тот, кто взбунтуется, и тогда никто не устоит перед гневом доведенного до отчаяния!

Аглас криво усмехнулся.

- Отряд Очищения все равно придется разогнать, его почти целиком набирал Гарнал. Посмотрим, быть может, твои слова окажутся пророческими.

Он тряхнул поводьями, и усталый конь медленно побежал вдоль берега реки к заставе. Когаш постоял, убедился, что правителя впустили внутрь – и с чувством выполненного долга отправился в обратный путь.

Глава 3. Кто есть кто.

Драгомир отправлял дозоры во все стороны по степи, но все доносили одно и то же: войск Дир-Амира нигде нет, только тянутся из разных концов Великолесья обозы беглецов.

- Ну, что же, твой план сработал, - Драгомир прохаживался в сопровождении Депрета и Летто Кара по горам, оглядывая просторы, открывающиеся с Восточной стороны Долгого кряжа. – Дир-Амир прочно увяз в борьбе с Бросс Клаганом, и вы можете возвращаться в столицу, к мирным делам.

- А сам ты разве не отправишься с нами? – удивился Летто Кар.

- Ты просил меня не играть словами. Я заключил договор с Агласом о том, что мы вместе нападем на Бросс Клаган, и я намерен помочь ему в этом.

- Разве ты не видишь, что творит Аглас на покоренных землях? – воскликнул Летто. – И ты хочешь выступать в союзе с таким человеком? С тем, кто только что покушался на твои собственные земли?

- В делах правления вражда и дружба – все преходяще, - отозвался Драгомир тем тоном, на который обычно переходил, когда Летто начинал читать нравоучения.

Летто сердито запахнулся в свою накидку и, бросив им:

- Жду вас в лагере, - гордо удалился. Драгомир усмехнулся ему вослед, но усмешка была виноватой.

- Ты верно мыслишь начать войну против Бросс Клагана именно сейчас, - произнес Депрет. – Там только что сменился правитель, там знают, что ты связан на юге и на востоке и не ждут от тебя вторжения. Между тем, совсем быстро ты можешь перебросить войска, собранные на Долгом Кряже, в Северное Великолесье. И, таким образом, ты отплатишь дану Антею за то, что он отказал в помощи тебе – зато помог Агласу, предоставив проход по своим землям. В глазах всех твой поход будет совершенно справедлив. Великолесье же – очень богатая земля, и прославлена своими жителями - ильвами.

- Именно так я и рассуждаю, - кивнул Драгомир, глядя на удаляющегося Летто Кара.

- Еще один мой тебе совет, - продолжал Депрет. – Ты мудро отправил Когаша в такое путешествие, из которого он вряд ли вернется. Но все-таки может вернуться, и тогда будь особенно осторожен.

- Я отправил его не за тем, чтобы избавиться от него! – возмутился Драгомир.

- Возможно; но он вполне может подумать именно так. Я понимаю, ты чувствуешь к нему благодарность, но все преходяще в этом мире. Люди меняются, и меняется их отношение к нам. Он получил от тебя многое; смотри, чтобы он не загордился.

- Он вполне заслужил то, что я ему дал, - ответил Драгомир грозно.

- Возможно; но это были прошлые его заслуги. Никто не знает, что случится. Ты отправил его в очень темные земли; я не знаю, каким он вернется.

- Никто не знает будущего; но все же я предпочитаю вначале доверять людям.

- Как это не похоже на разумного правителя, с которым я только что разговаривал! Разве ты не слышал, что я говорил о силах, стоящих за Агласом?

- Но ведь ты сам ничего о них не знаешь! – возразил Драгомир.

- Я вышел в путь не с пустыми руками, - отвечал Депрет. – Я тоже кое-что изучил. Воплотивший, когда творил этот мир, даже не догадывался, какая беда может придти через его творения.

В лагерь Драгомира продолжали стекаться войска. Приказ об их сборе был отдан давно, и многие начальники отрядов шли, не зная, что война закончилась. Меж тем, правитель уже готовился отправить их на новую войну.

Небольшая конная группа всадников прибыла только что, и их предводитель – высокий стройный воин в зеленой накидке - неторопливо осматривался, выискивая глазами шатер Драгомира.

- Мы – посланники илливандиа из Эниавалли, - приложив руку к груди, произнес он, увидев, как из шатра навстречу ему вышел Летто Кар. – Мы хотели бы говорить с Драгомиром, отагом Дивианы.

Вдруг переполошившись, Летто бросился искать Драгомира. Не каждый день до простых смертных снисходили посланники ильвов, по праву считавшихся самым загадочным народом, населяющим поднебесье.

Об ильвах - или, как они сами себя называли, илливандиа, - ходило множество слухов, иногда полностью выдуманных, а иногда и имеющих под собой реальную почву. Так, удивительным было их умение жить в согласии с лесом. Не создавая больших поселений, ильвы все необходимое для жизни получали от леса, и лес помогал им. Обычно на огромном пространстве было одно-два ильвийских поселения, где собирались воины в случае нападения врагов и где решались общеильвийские дела, а по большей части ильвы жили в глухом лесу, почти в одиночестве или небольшими семьями, спали в любую погоду под звездным небом - и при этом были одним из самых богатых и культурных народов. В основном чудесные изделия их ремесел и ума скапливались в центральных поселениях, куда посмотреть на них приходили из других стран - и что делало их предметом зависти окрестных правителей. Но попытки завоевать ильвов встречали решительный отпор, и там, где только что были разрозненные обитатели - вставало большое войско. Как они умудрялись почти мгновенно узнавать вести - любое сообщение, переданное из главного поселения, очень быстро доходило до всех жителей леса, - было еще одной загадкой ильвов.

Когда Драгомир вошел в шатер, усилиями Летто там уже стоял накрытый стол, за которым Хранитель Дворца принимал гостей.

- Уэлан, сын правителя Эниавалли, - поднялся предводитель ильвов навстречу Драгомиру. - Рад приветствовать Драгомира, отага Дивианы.

- Садись, - несколько растерянно кивнул Драгомир. Следом за ним в шатер проскользнул Депрет; Уэлан проводил его изучающим взглядом - и опустился на скамью.

- Чем могу помочь достославным ильвам? - спросил Драгомир, заняв место во главе стола.

- Наша земля, которую вы называете Южным Великолесьем, стала полем боя, на котором бьются между собой воины Дир-Амира. Их правитель Аглас попытался навязать нам свои порядки, в итоге поссорился с одним из своих советников, который начал против него междоусобную войну. Мы не возражаем против того, чтобы наши враги передрались друг с другом; но нам совершенно не нравится, что местом выяснения отношений они выбрали нашу землю. И Гарнал, отколовшийся от Агласа советник, явился к нам за помощью! Одни мы, даже в союзе с ним, против Дир-Амира не выстоим; потому пришли просить помощи у Драгомира, о котором слышали как о достойном правителе.

Драгомир покраснел от похвалы, изо всех сил стараясь придумать ответ.

- Я не могу объявить войну Агласу, ибо только что заключил с ним мир, - произнес он наконец. - А почему вы не обратились к старому своему повелителю, Бросс Клагану?

- Мы бы обратились, - невесело усмехнулся Уэлан, - но нам стало известно, что правитель его, дан Антей, попросту продал нас Агласу - правда, за крупную сумму.

Глаза Драгомира непроизвольно вытаращились.

- От дана Антея можно было этого ожидать, - вмешался Депрет. – Но скажите мне, как давно началась эта война?

- Семь дней назад, - отвечал Уэлан.

- Странно. Мы отправили в лагерь Агласа своего человека, и он должен был узнать об этом раньше вас - однако от него вестей мы еще не получали.

- Это тайна ильвов - быстро узнавать далекие вести, - Драгомир быстро переглянулся с Уэланом, и тот благодарно кивнул головой. Депрет подошел к правителю и что-то торопливо зашептал ему на ухо.

- Я могу предложить вам вот что, раз вы не желаете возвращаться под руку Бросс Клагана, - продолжал Драгомир, выслушав советника. – Правитель Долгого Кряжа – мой друг. Вы можете принести ему присягу верности, и тогда посягательство на его владения будут посягательством и на мою волю. В этом случае я могу вмешаться на вашей стороне, и это будет выглядеть вполне достойно.

- Правда, этого друга ты недавно собирался казнить, - проворчал Летто Кар. – Очень достойно будет выглядеть: вступаться за преступника!

- Но ведь на самом деле он не преступник, - улыбнулся Уэлан.

- Так ведь на самом деле Драгомир и сам с охотою поддержит вас против Агласа, не прибегая к посредничеству Когаша! – отозвался Летто. – Не нравится мне эта игра в благородство, когда за спиною скрывают острый нож.

- Мы понимаем затруднения правителя, - поклонился Уэлан. – Мы слышали кое-что и о Когаше, и о его хронге в Восточном Взгорье, и готовы просить помощи у него – если это снимет противоречие, которое видит здесь Драгомир. Кроме того, я предлагаю встретиться с самим Гарналом и узнать, что может предложить он в борьбе с Агласом – Гарнал долго жил при дворе Агласа и многое знает о расстановке сил врага. Может быть, тогда мы не будем обременять Драгомира просьбой о помощи и справимся только своими силами и силами хротаров Долгого кряжа.

- Где сейчас находится Гарнал? – спросил Драгомир.

- Если он воспользовался гостеприимством нашего народа, то должен уже находиться на окраине леса у подножия гор, - отвечал Уэлан.

Драгомир задумался.

- Опять же, открыто дать приют беглецу – значит бросить вызов Агласу, - произнес он. – Я не могу сам с ним встречаться.

- Я охотно встречусь с ним за тебя, - произнес Депрет. – Я человек посторонний, никому ничем не обязанный, значит, никто не сможет тебя упрекнуть.

Решено было встречу назначить на завтра; до того Драгомир направил разведчиков к лесу, чтобы выяснить, появился ли Гарнал и сколько с ним людей. Распорядившись разбить специально для гостей новый шатер, Драгомир покинул их, отправившись за пределы лагеря; Депрет последовал за ним.

- Не понимаю я твоего совета. Ты сам говорил мне опасаться Когаша, а теперь еще больше усиливаешь его! – бросил Драгомир советнику через плечо.

- Ничуть. Во-первых, еще неизвестно, вернется ли Когаш; но даже если и вернется, то не сможет воспользоваться помощью ильвов - они слишком далеко от Долгого кряжа, где Когаш является полноправным главою, и удержать власть над дальними лесными областями он не в силах. А ты можешь не думать о своем восточном крыле, ибо тут два соседа будут заняты выяснением отношений, и у них хватит забот без тебя. Ты же тем временем всеми силами обрушишься на Бросс Клаган – и, без сомнения, легко его одолеешь.

- Не стоит этого делать, - послышался звонкий девичий голос. Драгомир обернулся, чуть не подпрыгнув: позади него стояла Яра.

- Откуда ты взялась? – единственное, что сумел спросить Драгомир.

- Только что в лагерь пришел отряд Арито Рана, я прибыла в его сопровождении.

- И что же заставило тебя изменить решение и появиться при моем дворе? – опомнившись от первоначального изумления, Драгомир вернулся к обычному своему насмешливому тону.

- Отнюдь не желание служить тебе, - ответила Яра. – Я здесь по просьбе Сирагунда.

Драгомир оглянулся на Депрета:

- Оставь нас.

Депрет растворился в сумерках.

Дождавшись его ухода, Яра продолжала:

- Сирагунд просил передать тебе: доколе не покушалась Дивиана на то, что ей не принадлежит, ее рубежи пребывали нерушимыми.

- Все когда-то меняется.

- Ты не понимаешь, насколько серьезно то, что ты собираешься сделать! Это даже больше, чем просто война, это нарушения самых основ жизни Дивианы!

- Ну и что?

- Прошу тебя - откажись от этой войны. Я готова на все, чтобы отговорить тебя.

- На все? - усмехнулся Драгомир, не то растерянно – не то обрадованно. - Тогда стань моей женой - и я прекращу войну.

Яра осеклась.

- Но я не могу.

- Почему? Потому, что ты маг? Хладомир тоже был магом, однако, его потомки до сих пор бродят по земле.

- Это другое, - смутилась Яра.

- Значит, нет? Ну, тогда не вини меня, что я развязал войну. Во мне бродит тьма нерастраченных сил; должен же я их на что-то направить! Придется воевать.

- Какой же ты легкомысленный!

- Ничуть. В случае победы мы получим куда больше, чем потратим на ее достижение.

- Да. Но победишь ли ты? Думаешь, те, кто пошел против тебя не так давно, отступились от своего решения? Если ты ввяжешься в войну, они будут помогать твоему врагу, и никакие договоры их не удержат, как не удержали они тебя.

Драгомир все больше мрачнел, слушая Яру.

- Неужели ты здесь только для того, чтобы предостеречь меня от войны? Что бы тебе, умной и красивой девушке, тратить свои силы на занятие государственными делами?

- Это касается всех – значит, и меня. И меня волнует, в каком мире я буду жить. Ты воюешь с соседями, строишь коварные замыслы – но не видишь, что твои собственные земли теряют покой, на них начинаются разлад и ссоры, все идет кувырком… А если бы ты задумался, то понял бы – дело и в тебе тоже. В том, что прежде всего ты забыл о своем предназначении.

- Мое предназначение – охранять границы своих владений от врагов, что я и стараюсь делать! – воскликнул Драгомир.

- Но не надо забывать о том, что творится внутри тебя, как и внутри страны. Сильная страна может не бояться вторжения, ни один враг не сможет ее одолеть. Только слабость привлекает падальщиков. А слабость – она внутри, - Яра указала на грудь, - когда тебя точат неправильные мысли, когда ты замышляешь зло соседу – от этого слабеешь сам!

- Ой, только не надо проповедей! – поморщился Драгомир. – У меня хватает Летто.

Яра помолчала, пристально глядя на Драгомира.

- Значит, ты твердо решил?

- Да. Говоришь, Арито Ран приехал в лагерь? Надо поговорить с ним.

Молодая магиня не шевельнулась, замерла, словно каменное изваяние, только губы ее продолжали увещевать:

- Напрасно бежишь. На мир правда надвигается беда, о которой ничего не знают сами Творцы. Говорят, ильвы знают, как предотвратить ее; но они слишком тщательно хранят свои секреты, чтобы открыть их даже перед лицом гибели. Может быть, правда стоит спросить об этом у ильвов? Они ведь сейчас у тебя в гостях?

- Пойдем, - хмуро кивнул Драгомир, и они молча вернулись в лагерь.

Показав Яре шатер, поставленный для ильвов, Драгомир поспешил к себе и с разбегу бросился на походную койку.

- О, Всемогущие Творцы! Летто! Если бы ты ее видел! Если бы ты ее слышал!...

Верный Летто был тут. С того дня как Драгомир побывал у Сирагунда, Хранитель Дворца мог только удивляться своему правителю: куда делся тот гулящий нрав, когда Драгомир бегал за всеми служанками и деревенскими девушками в округе? Сколько раз Летто советовал правителю остепениться, но все без толку; а тут – словно подменили. Кажется, теперь ему доведется узнать причину такой перемены.

- Кто же она?

- Она – маг, - Драгомир заставил себя сесть. – Ученица Сирагунда.

- Этого только не хватало, - вырвалось у Летто.

- Не смей говорить о ней плохо! – Драгомир повысил голос.

- Что ты, разве я говорю плохо? Но ты сам знаешь, что маги не создают семей. Тот, кто женится на такой девице, вряд ли проживет дольше одной ночи.

- Был же Хладомир! – припомнил правитель.

- Хладомир был магом высшего уровня, впоследствии принятый самим Сохранившим в число Творцов. Он мог творить, не позволяя своим чувствам выходить из-под контроля. И его потомки – это потомки скорее его мысли, чем тела!

- Ты так рассуждаешь о том, как Хладомир что делал, будто сам свечку ему держал! – возмутился Драгомир. – И уж совсем непонятно мне, откуда ты знаешь, что с ним стало после смерти – он тебе что, сам рассказывал?

- Нет, но это все знают… - начал Летто и осекся.

- Вот именно, - наставительно заметил Драгомир. – Приведи ко мне Арито Рана, он должен был прибыть недавно.

- Дан Арито ждет, когда правитель соизволит его принять, - поклонился Летто и впустил в шатер воеводу.

Поклонившись, тот протянул правителю свиток с висячей печатью Йострема.

- Мой повелитель, я взял на себя смелость и от твоего лица заключил с Йостремом мирный договор.

Драгомир хмыкнул:

- Безусловно, это обезопасит наши южные границы – если только Йострем будет соблюдать условия договора. А кто за это поручится?

Он быстро пробежал глазами текст договора.

- Тоже мне, мир. Можно подумать, это ты проиграл битву, а не они! Это же просто капитуляция!

- Я полагал, нам нужен мир на южном направлении, и ради этого кое-чем можно поступиться, - дан Арито потупился, говорил сквозь зубы, но в голосе его звучала уверенность в своей правоте. Драгомир надолго задумался, оглядывая непокорного дана.

- Хорошо. Я не стану рушить договор, подписанный тобой: все должны знать, что правители Дивианы выполняют обязательства, данные от их имени даже без их согласия. Но что ты скажешь: не будет ли справедливо, если долг, который ты обещал от имени Дивианы выплатить Йострему, я впоследствии стребую с тебя и твоей семьи?

- Я согласен с любым твоим решением, - твердо поклонился дан Арито.

- Не хмурься! Мне не нравится решение впустить управляющих Йострема на наши разработки в Заречных горах, но это лучше, чем впустить туда войска. Ничего, мы еще отыграемся! Пока не распускай своих воинов. Готовьтесь – теперь ваш путь лежит на Север.

Встреча Депрета и Гарнала прошла рано утром, и прежде чем правитель совершил утреннее омовение, серый советник его ждал у входа в шатер.

Драгомир пригласил его на прогулку в горы – правитель полюбил эти места уединения подальше от чужих глаз и ушей.

- Ну, что скажешь?

- Гарнал поведал мне очень многое, - осторожно начал Депрет. – Не знаю, всему ли можно верить, но задуматься стоит.

- Хорошо, что я вас застал, - раздался голос, и над вершиной горы появилось лицо Когаша. – В лагере сказали, что вы пошли в горы; я так и думал, что найду вас на этом месте.

- Почему? – удивился Драгомир, уверенный, что хорошо спрятался от посторонних.

- С этого места лучше всего обзор, - объяснил Когаш.

- Ты, однако, задержался, - упрекнул его Драгомир. – Уже ильвы поведали нам о войне между Гарналом и Агласом. Твоих рук дело?

- Нет, - честно признался Когаш. – Они сами так решили. Я всего лишь помог.

Он поведал о том, что с ним произошло за минувшие дни.

- И ты не убил его?! – воскликнул Драгомир. – Ты отпустил нашего врага, хотя он был у тебя в руках? Сколько бы проблем было решено!

- Ни одной, - возразил Депрет. – Когаш рассудил совершенно правильно. Смерть Агласа в тех условиях ничего бы нам не дала. Гарнал возвел бы вместо него на трон другого брата, более послушного; а теперь силы врага расколоты, Аглас не знает, кому он может доверять – а кто идет за ним только из страха разоблачения и неясности дальнейшей судьбы, Гарнал лишен связи со своими сообщниками и сам вынужден просить нашей помощи… Словом, могу только похвалить мудрость Когаша в данном деле.

Драгомир снова с непониманием посмотрел на своего негласного советника, но промолчал.

- Нет, Агласа не следует убивать, - продолжал Депрет. - Во всяком случае, не так, как это мог сделать Когаш.

- А как? – спросил Драгомир наивно. Депрет поманил слушателей к себе, словно на вершине горы кто-то мог их подслушать. Головы молодых людей невольно приблизились.

- Аглас должен быть принесен в жертву тем силам, которые стоят за ним, - прошептал Депрет.

- Что значит "принесен в жертву"? – Драгомир отшатнулся невольно.

- Вот что мне поведал Гарнал. Многие маги имеют дело с… самыми разными силами, действующими в нашем мире. Сохранивший довольно долго занимался тем, что уравновешивал эти силы, но иногда они вырываются из-под контроля и устраивают настоящий хаос. Некоторые маги умеют противостоять им, а некоторые – использовать в своих целях. Так вот, если верить Гарналу, когда семейство владельцев Дара пошло на переворот и отделение от Бросс Клагана, они заручились поддержкой мага, имевшего дело с этими силами. Нынешний правитель – как бы горловина, через которую силы эти имеют доступ в наш мир. Они направляют Агласа в его делах, и он далеко не всегда сам контролирует свои поступки. Смерть Агласа закроет эту горловину – но не исправит содеянное. Но некоторые маги, насколько я знаю, умеют применять особые ритуалы, с помощью которых силы, движущие Агласом, обретут свободу и разрушат все, созданное им.

- То есть, Агласа надо убить, да не просто убить, а принести в жертву на алтаре темных сил? – переспросил Драгомир. – Благодарю за совет. Я в таких делах не участвую.

- Боюсь, выбора у тебя нет, - спокойно сказал Депрет, и правитель напрягся, ожидая внезапного удара. Депрет, однако, продолжал стоять, скрестив руки на груди, и оружия у него не было. Он стоял на самой вершине горы и, хотя и был меньше ростом, теперь возвышался над слушателями.

- Дир-Амир слишком глубоко увяз в темных делах, чтобы спокойно от этого избавиться. Он не даст покоя ни Дивиане, ни Бросс Клагану, ни, в конце концов, своему союзнику Йострему – с которым, полагаю, у них не просто союз, но некоторая общность сил, которые ими движут. Надо положить этому конец. От ильвов я узнал, что в их земле есть такой маг, что мог бы совершить требуемое.

- А мне Аглас показался вполне нормальным человеком, - произнес Когаш.

- Кстати, мы еще не сказали Когашу, - напомнил Депрет. – Дело в том, что ильвы Южного Великолесья решили принести тебе присягу верности и считают тебя своим повелителем.

- Они-то решили, да вот у меня не спросили, - хмыкнул Когаш. – Что я с ними буду делать?

- Помоги им справиться с их бедой – и они помогут тебе, - отвечал Депрет.

Когаш надолго замолчал. В голове вновь неслись голоса, которые он уже слышал – тогда, в Долине; голоса давно умерших – или никогда не живших; голоса, зовущие и грозящие… Они просили, искали выхода – и не находили его. И был лишь один способ заставить их замолчать – дать им свободу. "Неужели что-то из Зла в Долине проникло и в меня?" Когаш тяжело провел по лицу ладонями, отгоняя оцепенение.

- Мы попробуем захватить Агласа, хотя теперь это будет труднее, - произнес он.

- Аглас знает тебя и верит тебе; он не откажется встретиться со своим спасителем, - напомнил Депрет.

- Я не очень верю в магические ритуалы, - наконец заговорил Драгомир, чувствовавший себя словно в оцепенении. – Более всего я надеюсь на доблесть оружия. Так что вы можете попробовать свой путь, а я буду готовить войска. Что советую делать и вам, и ильвам.

- В мире много сил, о существовании которых вы и не догадываетесь, пока они не проявят себя явно, - заметил Депрет. – Но тогда бывает уже поздно учиться.

Он сбежал с горы в сторону лагеря, и Драгомир провожал его недоуменным взглядом.

- Ты веришь ему? – спросил он Когаша.

- Вполне, - ответил тот. – Я слышал об этом у Сирагунда, и в Долине мне было сказано о том же.

- Ну, тогда доверюсь тебе в этом деле. Займись им и доведи до конца; я не хочу уделять столько сил и средств лишь одному своему врагу. Ты теперь правитель обширной державы, скоро ты поймешь, как трудно нести это бремя, - произнес Драгомир высокопарно, похлопав сотоварища по плечу.

- Я не очень силен в искусстве правления, - признался Когаш. - Не мог бы ты дать мне своих людей, которые помогли бы мне управляться с землей? А то я не знаю, когда смогу заняться делами правления.

- Хорошо, - кивнул Драгомир. – Но и я от тебя попрошу помощи людьми.

- Для чего? – насторожился Когаш.

- Я иду в поход на Бросс Клаган, чтобы все Великолесье освободилось от его недостойного владычества, - сказал Драгомир. Когаш покачал головой.

- Я помогал тебе, когда вдвое сильнейший враг стоял у тебя на пороге. И продолжаю помогать, ибо видел, что творит этот враг. Но сейчас ты хочешь вторгнуться в чужую землю, где всегда жили без тебя, своим укладом – и не жаждут видеть своим правителем: тут я тебе не помощник.

- Ими правит мой враг, с давних пор затаивший ко мне ненависть! – вскричал Драгомир. Когаш, направившийся было к спуску с горы, вернулся и внушительно произнес:

- Он – твой враг. Вот ты с ним и разбирайся. А бросать страну, только что избавившуюся от одной войны, в новую бойню, недостойно правителя.

- Да вы что, сговорились, что ли? – возмущенно спросил Драгомир. – Неужели я один понимаю, что если сейчас не ударить по Бросс Клагану, то завтра он ударит по нам – и его удара мы уже не остановим?

- Подумай – почему твои соседи таковы, что только и думают, как бы напасть на Дивиану? – произнес Когаш. – Может быть, дело не только в соседях, но и в тебе? Может быть, Дивиана стала слишком заносчивой, слишком презрительно и высокомерно относится к своим соседям, и те не желают более сносить такого отношения?

- Ты хочешь, чтобы я уважал этого торговца Антея, продавшего собственных подданных Агласу? Или самого Агласа, сговорившегося с темными силами? Или Йострем, где правитель существует только как имя, а всем заправляют трое выскочек?

- Вот видишь, сколько презрения к ним у тебя. Я готов уничтожить Агласа – но я скорблю об этом. Я уважаю его как человека – может быть, заблудившегося, но человека! – и мне больно, что иного выхода у нас не осталось.

- А тебе не кажется это лицемерием: лить слезы на могиле убитого тобой? – зло спросил Драгомир. – Как хорошо ты постиг науку Депрета: главное – чтобы все выглядело благопристойно, какая разница, что ты при этом думал про себя! Я, по крайней мере, если уважаю – то уважаю, а ненавижу – так тоже открыто.

- А я стараюсь уважать даже врагов, - ответил Когаш. – Так сложилось, что мы стали врагами, но кто знает, как все может обернуться? Наши устремления столкнулись, и свои я буду защищать – но когда наши споры разрешатся, мы можем стать и друзьями.

- Ничто не забывается, - пробормотал Драгомир. – Ни плохое, ни хорошее. Все записано на листах Сирагунда.

- Но только мы решаем, какой из них прочесть!

- Я вижу, ты научился красиво говорить, - усмехнулся Драгомир вымученно. – Что ж, ступай, готовься. Хотя я бы подумал, прежде чем действовать так, как предложил Гарнал. Он тоже помнит о своей выгоде.

- И мы о своей не будем забывать, - завершил разговор Когаш. Наконец он смог вернуться в замок, ставший его собственностью, где ждал его Хиршкен, давно беспокоящийся о судьбе молодого друга, а еще – еще его ждала Яра.

- Я знаю, что вы задумали, - начала она без приветствия и предисловий. - Прошу тебя – не делай этого!

- Но это мой единственный шанс на спасение всех этих людей! - Когаш как-то сразу понял, что она имеет в виду.

- Ты полагаешь, единственный? Если да – то лучше проиграть, чем выиграть таким способом. Но я уверена – всегда есть выход достойный.

- Тогда найди его, - с иронией предложил Когаш.

- Сразу так я тебе не скажу, но я говорила с ильвами, и они мне открыли: тот маг, что убьет Агласа, сам станет его преемником. Силы не освободятся – только сменят хозяина. Ты не получишь того, что хотел, а менять одного злодея на другого – тогда нечего было играть в благородство и следовало сразу убить Агласа, еще когда Гарнал тебя на это подбивал.

- Ты так считаешь? – удивленно поднял брови Когаш.

- Нет, конечно, - в раздражении Яра принялась ходить по залу. – Что со мной происходит? Никогда раньше мне не было так тяжело говорить с людьми. С вами же я все время натыкаюсь на непрошибаемую упертость, желание настоять на своем во что бы то ни стало, наплевать на то, что там будет потом! Наверное, я плохо объясняю?

- Хорошо ты объясняешь, - Когаш взял ее за руки и с нежным усилием посадил обратно в кресло. – Меня устраивает твое объяснение. Только как я объясню Драгомиру, почему я отказываюсь?

- Но разве ты сам считаешь свое дело правым?

- Не знаю. Но считаю, что Агласу надо дать еще один шанс. Надо с ним встретиться и поговорить.

- Говорить с ним на самом деле бесполезно, - Яра снова вскочила. – Он ведь согласится сначала со всем, что ты скажешь – а потом сделает, как ему стрельнет в голову. Хорошо, встречайся с ним. Но обещай мне, что никакому Гарналу ты его не выдашь, и не позволишь издеваться над пленным!

- Обещаю, - Когаш склонил голову. – Оставайся – Хиршкен приготовит тебе комнату.

Пожилой хротар, проживший почти всю жизнь без семьи, беспокоился о Когаше как о родном сыне, и с охотою принял на себя заботу о замке. Драгомир не разрешал войскам занимать замок, полагая, что лагерная жизнь должна более способствовать дисциплине, и замок полностью был в распоряжении хротаров. Хиршкен взял в помощники нескольких молодых хротаров, и к приезду Когаша замок представлял собою вполне жилое место без следа прежних хозяев. Сейчас Хиршкен с гордостью мог принять любых гостей. По просьбе Когаша он отвел гостье покои в башне; но судя по свету, горевшему в ее комнате, она не спала всю ночь, а утром сошла к завтраку в мужском наряде для верховой езды.

Когаш едва не поперхнулся, увидев Яру в облегающем костюме.

- Я еду с вами, - заявила она не терпящим возражения голосом. – На месте увидим, что можно сделать.

- Хорошо, - произнес Когаш. – Только в таком наряде я бы советовал тебе ехать в стороне от остальных мужчин.

- А что? – удивилась она, оглядев себя. – Ты считаешь его таким страшным?

- Наоборот, - попытался Когаш объяснить – и махнул рукой. Яра грустно улыбнулась:

- Тебя тоже мучают страсти при виде женских прелестей? И ты тоже не властен над своими желаниями, тоже не можешь видеть в девушке ничего, кроме удовлетворения похоти. А видеть в ней просто человека – это выше твоих сил?

- Я полагал, нет ничего страшного в том, чтобы восхищаться красотой девушки, - заметил Когаш. - Но сейчас я более волновался за тебя, чем за себя. В пути может всякое случиться.

На сей раз он отправлялся не один – слишком многие были заинтересованы в успехе его дела. С ним поехали ильвы, и Гарнал, и Депрет, и Драгомир отправил нескольких всадников сопровождения. Сам он вышел проводить – но старался не смотреть на Яру. Девушка сама подъехала к нему проститься (она сидела верхом по-мужски, очень уверенно, словно прирожденный кочевник).

- Ты все еще в обиде на то, что я тебе наговорила?

- Нет, - процедил Драгомир сквозь зубы. – Просто мне ты ничего такого не позволяла – но отправилась в замок к Когашу и провела у него ночь!

- Но между нами ничего не было! И не могло быть, ты же знаешь.

- А что такого, если и было? Это ваше личное дело, твое и Когаша, - с каменным лицом произнес Драгомир.

Он махнул рукой, и отряд двинулся в путь. На душе у всех – кроме, может быть, Гарнала, спокойно заговорившего с Когашем, и Депрета, вновь закутавшегося в серую накидку – было тяжко.

Глава 4. Состязание.

В стане сторонников Лиу Агласа Дарского, законного повелителя Дир-Амира, царило праздничное оживление. Две недели войска стояли на границе Южного Великолесья, не рискуя вторгаться в дважды мятежную землю, и воины начали изнывать от скуки; а потому, в ожидании подхода подкреплений из Брастузема, Аглас решил объявить воинские состязания. Лучшие воины – бойцы на мечах и врукопашную, мастера конного боя и стрелки из лука – готовились продемонстрировать перед правителем свои умения. Целый день повсюду готовили сбрую и подковывали лошадей, поправляли оружие, проверяли ровность стрел и плотность тетивы. В небольших ложбинках за оградой лагеря можно было увидеть полуобнаженных воинов, прыгающих и пригибающихся в схватках на кулаках с воображаемым противником; а в степи все чаще устраивали загонные охоты, когда из луков толпы всадников расстреливали стада бегущих газелей и диких коней.

Не только ради своих воинов устраивал Аглас эти состязания. Многие степняки – местные жители – готовились принять в них участие, и небольшие их конные отряды со всех сторон подъезжали к лагерю, где устраивались чуть особняком. Аглас надеялся заручиться и их поддержкой.

С запада спешил к лагерю еще один подобный отряд, отличало который от прочих подобных то, что впереди него ехала девушка-наездница. Прочие спутники ее выглядели просто прикрытием. А в середине отряда находились двое всадников, закутанные с ног до головы, так, что только глаза виднелись из-под накидок; у одного накидка была серая, у другого – черная. Сбоку от отряда ехал молодой хротар с длинным мечом у пояса.

Покинув место в середине отряда, Депрет подъехал к Когашу.

- Зачем с нами едет эта девушка? Кто она?

- Это маг, - коротко бросил Когаш.

- Насколько я успел заметить, она не одобряет нашего плана, - продолжал Депрет. – Опасно брать с собой человека, который в решительный миг может вдруг отвернуться от тебя, или, хуже того – пойти наперекор.

- Это не про нее, - возразил Когаш. – Ее планы полностью совпадают с моими.

- Мало кто может похвастаться подобным взаимопониманием, - усмехнулся Депрет. – Я бы не стал доверять магу – никогда не знаешь, что у них на уме. Их цели всегда были для меня загадкой.

- Ты можешь сам спросить у нее, что она здесь делает, - предложил Когаш. – Или ты опасаешься, что она тут же обратит тебя в камень, обрушит огненный дождь и напустит ядовитых змей?

- Маги опасны не только этим, - покачал головой Депрет. – Ты знаешь, что в старину считалось непременным условием подкреплять любой договор ручательством мага? А все потому, что маги обладают способностью видеть тайные намерения людей и наперед знают, обманывают те или говорят правду.

- Но ведь ты всегда говоришь правду? – своим полувопросом – полуутверждением Когаш сильно озадачил серого путника. Тряхнув поводьями, Депрет подскакал к Яре.

- Приветствую достопочтенного мага! Этот верховой наряд тебе очень к лицу.

- Благодарю, - кивнула Яра с царственным величием – и тут же в упор спросила:

- Зачем тебе надо, чтобы власть в Дир-Амире перешла к магу Ундану?

Депрет поклонился, стараясь скрыть смущение:

- Если пожелаешь, я с готовностью сделаю все, чтобы она перешла к тебе.

Яра фыркнула презрительно:

- Властвовать над запуганными рабами, трепещущими от одного намека на неудовольствие правителя? Благодарю покорно, мне такой радости не надо. Однако Когашу ты сказал, что хочешь освободить этих рабов, сам же просто ищешь им другого хозяина!

- Тебе ли не знать, прекрасная магиня, что никто не может освободить раба, пока он сам не освободится душою?

Всадница грозно сдвинула брови:

- Не будем играть словами. Тебе ли не знать – люди Дир-Амира рождались свободными. Какие силы призвал на помощь Аглас, чтобы они стали видеть в соседе – врага, а в сыне – доносчика?

- Видимо, они были склонны к этому изначально, - отвечал Депрет. – Аглас только вскрыл то, что таилось в их душах. Бесстрашного нельзя запугать.

- Потому тот, кто начисто лишен страха, долго не живет, - добавила Яра. – Много ли ты встречал бесстрашных людей в своей жизни? Тех, кто был слишком смел, уничтожили; а остальные – можно ли их обвинять?

- Мы подъезжаем к лагерю, - Депрет предпочел резко оборвать разговор, не суливший ему ничего хорошего. – Прошу тебя, не надо привлекать к нам излишнего внимания своим стройным станом. Лучше тебе набросить накидку и спрятаться за всадниками.

Яра хотела возразить - но только молча хмыкнула и закуталась в меховую дорожную накидку, прицепленную к ее седлу. Навстречу им уже вышли стражники, допрашивающие каждого, прибывающего в лагерь.

- Доложите обо мне правителю, - выехал вперед Когаш. – Он знает меня. Скажите, что я желал бы принять участие в состязании мечников.

- Как о тебе доложить? – хмуро спросил ратник.

- Назовите ему имя Когаш. Он поймет.

На первый день были назначены состязания стрелков из лука, и ильвы, сопровождавшие Когаша, с охотою приняли в них участие. Их допустили с радостью, поскольку они честно представились как посланники ильвов Южного Великолесья, и Аглас решил, что часть населения все-таки готова перейти на его сторону.

Гарнал весь день не выходил из палатки – а Аглас даже не подозревал, что его главный враг живет в нескольких шагах от него, почти без охраны. Зато двое слуг Гарнала без устали шныряли по лагерю – якобы выясняя, где расположены кузницы для починки оружия и где седельники поправляют сбрую, - и к вечеру Гарнал знал, кто из его тайных сторонников также находится здесь.

Когаша же правитель пригласил к себе – и вездесущий Депрет отправился с ним. Яра исчезла в рядах зрителей, болеющих за лучников; Когаш надеялся, что она будет рядом во время этого разговора, но магиня сочла, что он справится и сам.

- Мне донесли, ты прибыл с целым отрядом, - после приветствия заговорил Аглас. Шатер его даже в походе был украшен по-царски. – Собираешь ватагу искателей удачи?

- Всего несколько всадников, - возразил Когаш. – Такие же беглецы, как и я.

- Не желаешь поступить на службу ко мне? – предложил Аглас.

- Посмотри на меня завтра в деле – и там решай, нужен ли тебе такой слуга, - поклонился Когаш. – Но за предложение спасибо.

- Не думаю, что разочаруюсь. Тогда завтра мы вернемся к моему предложению. У тебя как раз будет время обдумать его. А сегодня вечером добро пожаловать к моему столу на ужин.

Когаш покачал головой.

- Быстрое возвышение добра не приносит. Боюсь вызвать излишнюю зависть твоих приближенных.

- Они вечно завидуют друг другу, так что от их зависти все равно не спасешься! – заметил Аглас. – А вот познакомиться с будущими сослуживцами тебе не помешает.

- Все равно мне хотелось бы выспаться перед завтрашними боями.

На лице Агласа промелькнуло неудовольствие, тут же смытое улыбкой.

- Как знаешь. От подобных предложений не отказываются!

- Он прав, - добавил Депрет, когда они вышли из палатки. – Правитель скорее простит измену – чем отказ от приглашения на ужин.

- Посмотрим, - бросил Когаш.

Ильвы довольно удачно выступили на сегодняшних состязаниях лучников, а глава их Уэлан был признан одним из двух лучших стрелков. Однако победителем судьи в конце концов назвали стрелка гвардии Дир-Амира, чем ильвы были страшно возмущены и, утратив невозмутимость, яростно спорили со всеми, кто побывал на соревнованиях зрителем или участником. Только сам Уэлан спокойно улыбался в ответ на эти споры:

- Трудно определить, кто лучше стреляет, на глаз. Настоящий победитель выявляется только в битве; но проигравший там уже не может пожаловаться на несправедливость судей.

Судил состязания не сам Аглас, дабы не правителя не обвинили в пристрастности; все выступления оценивали особые выборные судьи – представители всех полков и соседних племен. Состязания лучников, несмотря на то, что каждый правитель стремился иметь в своем войске отряды метких стрелков, считались менее почетными, чем состязания мечников. Говорили, что из лука можно застрелить врага, даже не разглядев толком его лица; стрелок находится вне досягаемости врага и никакой отваги не проявляет. Хотя и для стрельбы из лука нужна немалая сила и выдержка, более всего воины стремились попытать счастья в поединках на мечах. Здесь оба находятся в равных условиях, здесь ты видишь взгляд своего противника, и здесь нужна суровая воля и решимость, чтобы победить.

Когашу раньше не доводилось участвовать в подобных поединках, но он был уверен, что добьется победы. По правилам, бой шел до первой крови или до “явного преимущества” одной из сторон. Что понималось под “явным преимуществом”, знали только судьи.

Против первого своего соперника Когаш вышел, представляя себе, будто идет высекать колонну из камня в пещере. Должно быть, мысль эта отразилась на лице, ибо противник его, увидев Когаша, сосредоточенно прикидывающего, какие лишние части у него отрезать, попятился, оступился – и в следующий миг лезвие меча Когаша оказалось у него перед грудью. Под свист зрителей побежденный удалился.

Победившие в первых боях вновь разбивались на пары и после короткого отдыха сходились в новых схватках. Со вторым противником Когашу повезло меньше. Первый удар выбил из обоих мечей сноп искр; однако меч Когаша остался невредимым, на мече же его противника осталась зазубрина, и после еще трех ударов тот переломился.

- Вот это меч! – ахнули одни.

- Нечестно! – закричали другие. Судьи потребовали к себе владельца чудесного меча и, после долгого совещания, решили, что Когаш все-таки имеет право им пользоваться – не его вина, что меч противника оказался столь слабым. Настоящий воин, произнесли судьи, обязан иметь хорошее оружие; а плохому воину и отличное оружие не поможет.

Наконец, перед ним появился третий противник. Он вышел в глухом круглом шлеме, какие носят только опытнейшие воины, не желающие быть узнанными - такой шлем с узкими прорезями для глаз почти не оставлял обзора, заставляя хозяина ориентироваться по звуку или по наитию, которое у иного воина успешно заменяло зрение.

И вот, это наитие подсказало Когашу, что перед ним – тот противник, которого он ждал. Когаш скользнул краем глаза по тому месту, что занимал Аглас среди зрителей – и убедился, что это место опустело. Значит, Аглас не смог удержаться, чтобы самому не проверить своего будущего слугу. Когаш мысленно усмехнулся: если отказа от приглашения на ужин правитель переносит с трудом, как же он перенесет поражение в поединке, на глазах у всех?

Однако, Аглас переоценил свои силы. Скованный тяжелым шлемом, он не мог уследить за всеми движениями Когаша, и тот очень быстро смог обмануть его бдительность и внезапно появился за спиной правителя. Аглас дернулся назад – и уперся спиною в острие меча.

- Сними шлем, - потребовал Когаш. Аглас тяжело дышал – и не шевелился.

- Ладно. Тогда ступай со мной, - велел Когаш и осторожно повел мечом, подталкивая пленника.

Над полем повисла тишина. Мало кто знал, что под шлемом скрывается правитель, но все чувствовали, что происходит что-то странное. В Агласе боролось нежелание проигрывать под собственным именем – и протест против непонятного принуждения, которому его подвергают. Все-таки страх позора оказался сильнее. Повинуясь давлению меча, Аглас вышел с поля.

- Что там такое? – шумели зрители.

- Видно, давние враги. Один другого взял в плен. Что же, имеет право.

- Да неужто прямо здесь будут чинить расправу и меряться старыми обидами? Куда смотрит правитель? А где, кстати, он?

Когда поднялся шум по поводу исчезновения правителя, тот, окруженный ильвами, людьми Драгомира и Гарнала, с завязанными глазами, в чужом седле уже скакал к выходу из лагеря. Кто-то из стражников бросился наперерез отряду – и едва успел увернуться от копыт коней.

- Дорогу! – ильвы вытащили луки. С вала перед копытами коня Уэлана ударила стрела; ильв поднял голову – и узнал вчерашнего соперника, стрелка из гвардии Агласа. Миг – и стрелок рухнул с вала наружу со стрелой в горле. Уэлан спокойно спрятал лук.

На просторе степи погоня развернулась с новой силой, но ильвы настойчиво уводили путников к северу, в лес, и преследователи потеряли их из виду прежде, чем приблизились на полет стрелы. Когда деревья сгустились, кони умерили шаг, и вскоре беглецы остановились для привала.

Правителя сняли с коня и посадили под деревом.

Первый, кого увидел Аглас, когда ему развязали глаза, был Гарнал.

- Я так и думал, - процедил правитель сквозь зубы.

- Думаю, теперь вы сможете спокойно все обсудить, - произнес Когаш. Аглас смерил его негодующим взглядом:

- Третья наша встреча будет для тебя последней!

- Берегись, как бы для тебя не стала последней эта встреча! – повысил голос Гарнал. – Где Ундан? – обернулся он к ильвам.

- Ундан не придет, - спокойно отвечал Уэлан.

- Как так? – растерялся Гарнал.

- К чему прибегать к помощи мага, если вы можете обо всем договориться сами? – вставил Когаш.

- Ты! – вдруг взъярился Гарнал. – Дважды… Трижды предатель! Кого ты еще не обманул?

- Спокойно, - Уэлан обнажил тонкий длинный меч, прятавшийся под его плащом. – Когаш-кун является нашим главою, и мы не позволим его оскорблять.

Гарнал огляделся. Ильвов и людей Драгомира был гораздо больше, чем его слуг, и он с грустью понял, что настоять на своем ему не удастся.

- Мы желаем завершения распри между вами, - продолжал Уэлан. – Кроме того, мы желаем, чтобы вы отвели свои войска с нашей земли. Вот все, чего мы просим. Ради этого мы и пошли на такой риск, пробрались во вражеский лагерь, устроили похищение правителя. Но мы не желаем, чтобы вместо Агласа наши земли разорял кто-либо другой: Гарнал, или Ундан, или Бросс Клаган.

- И как вы думаете этого добиться? – ехидно спросил Гарнал.

- Очень просто. Мы возьмем у правителя приказ о назначении тебя… Хранитель дворца тебя устроит? Вот, Аглас подпишет этот приказ, и ты отправишься с ним, а также с приказом отвести войска на место зимовки, в лагерь. А потом, когда войска отойдут, мы отпустим самого правителя, и уж по его возвращении вы решайте свои вопросы, как знаете. Полагаю, ты не будешь настолько глуп, чтобы дать себя тут же схватить и бросить в темницу.

Аглас, внимательно наблюдавший за перепалкой, но не произнесший до сих пор ни слова, внезапно вмешался:

- Вы забыли спросить меня, подпишу ли я такой приказ.

- Можешь и не подписывать, - пожал плечами Уэлан. – Тогда тебе придется остаться в гостях у ильвов до конца своих дней, а Гарнал вернется как твой наместник и будет править от твоего имени – но уже единолично.

- Отдать его Ундану было бы милосерднее, - заметил Когаш.

- Ты плохо думаешь о нашем гостеприимстве, - возразил Уэлан. – Через несколько месяцев жизни у нас он сам не захочет возвращаться к этой затхлой жизни при дворе, где всюду заговоры и злоба.

Аглас поглядел в лицо своим похитителям, в надежде увидеть там хоть каплю жалости, потом опустил глаза и произнес чуть слышно:

- Ладно. Я подпишу. Все, что захотите.

- Ну, вот, - Уэлан забрал у Агласа два давно заготовленных листа со свежими подписями и протянул их Гарналу. – Теперь ступай в лагерь и успокой воинов, чтобы они не натворили бед. Не советую вести их освобождать правителя: это может плохо сказаться на его здоровье. И на твоем тоже, - добавил Уэлан непонятно, но Гарналу сразу стало не по себе.

Не глядя по сторонам, Гарнал отправился седлать коня, когда к нему подошел Депрет.

- Ты ведь не этого хотел, верно?

- Чего я хотел, о том я один знаю, - отозвался Гарнал неприязненно. – Но и то, что получил, тоже немало. Во всяком случае, Агласу теперь будет труднее дергаться против меня.

- А ты не боишься, что, как он дал, так и отнимет? Он научился играть словами; никогда не знаешь, как он истолкует свое обещание. Ему ничего не стоит ударить тебя в спину, тем более что теперь у него есть причина.

- Достаточно не поворачиваться к нему спиной, - отозвался Гарнал. – Ему тоже следует опасаться, так что мы друг друга стоим. Эй, за мной! – крикнул он своим людям, покидая краткую стоянку.

Тут же ильвы стали собираться, с подчеркнутой вежливостью приглашая Агласа следовать за ними. Правитель молча подчинился, и ильвы быстро растворились в лесу, держа путь на север.

- Отведи всадников Драгомира в их лагерь, - попросил Депрета Когаш. – Мне надо найти Яру.

Депрет понимающе улыбнулся и во главе дивианских всадников ускакал на запад. Когаш остался в одиночестве.

Казалось бы, все сложилось неплохо. Как говорится, и волки сыты, и овцы целы. Но слишком сильно гудело в груди брошенное Гарналом обвинение “Трижды предатель!” Когаш оправдывал себя, что поступил он так с врагами, и его действия – не обман, а военная хитрость, но что-то подсказывало ему, что подобные оправдания – для суда, но не для совести.

- Вот ты где! – Яра выплыла на своем скакуне из-за деревьев. – Хорошо же вы спрятались. Подходи и бери голыми руками.

- Мы уже не прячемся, - Когаш встрепенулся, приходя в себя. – Прятать некого. Все разъехались. Ты что так долго?

- Немного поработала, заметая следы, - отозвалась она. – Думаю, погони можно не опасаться.

- Тогда едем! – Когаш вскочил верхом, надеясь в скачке забыть мрачные мысли.

По возвращении в лагере Драгомира их встретила тишина. От немногих оставшихся они узнали, что Драгомир со всем своим воинством отправился на войну с Бросс Клаганом.

Глава 5. Лесная война

Это была странная война. Во главе защитников Великолесья стоял сам дан Антей, не поехавший на Острова, а оставшийся на материке наблюдать за происходящим. Но его участие в боевых действиях было слабым: по большей части, жители сопротивлялись сами. Внезапные засады, когда спереди и сзади идущего по лесу отряда обрушивались подрубленные деревья – а сам отряд безжалостно расстреливался из луков невидимыми стрелками; болота, возникающие посреди ровной дороги и поглощающие дозорных; вечные туманы и мороки, нагоняющие смертную тоску… Местные ильвийские колдуны владели древней магией, основы которой почти не известны прочим народам; и вот, странное оцепенение нападало на идущих по враждебной стране рыцарей, когда оружие выпадает из рук, и тянет лечь – и уснуть навсегда…

Несмотря на зиму, этот лес оставался зеленым. Темные лапы елей так тесно переплетались над головой, что на землю местами не попадало ни снежинки сквозь густую завесу ветвей, и только осыпавшиеся иголки тихо шуршали под ногами.

Драгомир вел свое войско тремя крыльями. Личная его гвардия наступала по возвышенности, что вторгалась голыми холмами в сердце леса. Справа его прикрывали отряды дана Арито, слева, по долине Нанлии, шло рыцарское ополчение Трегорья во главе с наместником даном Вираном. Дозорные доносили, что возле Наэмолна, главного города этой земли, ильвийские маги прибегли к древнему колдовству – вызову Призрачных воинов, и вскоре надлежит ждать их удара.

Тяжелее всех доставалось дану Арито, на которого приходился главный удар организованного сопротивления ильвийских летучих отрядов. Возникающие из-под земли воины, вспыхивающие – и неожиданно прекращающиеся бои довели рыцарей до полного изнеможения, когда разведка донесла о приближении войска Бросс Клагана под предводительством самого правителя, дана Антея Муркана.

При получении этих вестей дан Арито немедленно послал гонца в лагерь гвардии Драгомира, предлагая вместе ударить на войско противника, но ответа не получил. Враг приближался.

Дан Арито отправил еще одного гонца, потом сразу троих – все они пропали без вести. Приближающееся войско противника было, по донесениям дозорных, по меньшей мере вдвое больше измотанного войска дана Арито, а учитывая, что там шли ильвы – местные жители, прекрасно владеющие навыками боя в лесу, - надежды на спасение у рыцарей Лоди не оставалось.

- Неужели мы отступим перед каким-то сбродом? – проворчал седоусый ратник, вглядываясь в темноту леса. – В чистом поле мы бы растоптали их конями в два счета.

- Мы не в чистом поле, - отозвался дан Арито. – Вот что, Эгон. Собери свой десяток, я сам поеду, проверю, что стряслось с правителем.

Приказав готовиться к бою, дан Арито в сопровождении нескольких всадников отправился в лагерь гвардии Драгомира.

Путь никто не преграждал, удобная тропа шла как раз в направлении лагеря правителя. Снега вокруг было мало, сквозь лапы елей пробивалось тусклое зимнее солнце. Свои временные стоянки ратники Дивианы старались устраивать на открытом месте: хотя там было больше снега и дальше было ходить за хворостом, но никакие трудности не могли сравниться с тем страхом, который внушал им лес. Большие поляны, на которых бы разместился весь лагерь, найти было нелегко, и щемящую грусть вызывал вид теснящихся друг к другу палаток, пытающихся отодвинуться от лесной тени.

Лагерь гвардии Драгомира расположился у северного окончания гряды холмов, там, где возвышенность наконец уступает натиску леса и скрывается под его покровом. Сразу за последним склоном холма шла неглубокая долина, сейчас вся покрытая снегом; она преграждала подступы к лагерю со стороны леса. А в самом лагере не слышно было ни звука, точно все его обитатели разом вымерли. Не было часовых, не ржали кони; и при этом - ни следов внезапной атаки, ни засады, ни поспешного бегства; ничего такого, что могло бы рассказать, куда подевались люди.

Над лагерем клубился зеленоватый туман. Дан Арито и его спутники замерли в недоумении, глядя на колеблющуюся завесу; а та расползалась по округе, навевая дремоту.

- Я слышал, она усыпляет любого, кто ее вдохнет, - указал старый ратник на странную пелену.

Дан Арито оглянулся на оставленный ими темный след позади.

- Мы не можем ждать. Попробуем. Замотайте рот и нос плащами, и идем. Да! Эгон, ты останешься с двоими здесь, если мы не вернемся, возвращайтесь и организуйте отступление.

На подступах к лагерю дан Арито увидел всех своих гонцов, лежащих в снегу без движения; однако крови вокруг не было. Кони их лежали тут же, рядом с хозяевами.

В висках странно забурлила кровь, когда они ступили в зеленоватую пелену. Более всего лагерь напоминал поле боя: всюду застыли темные тела в самых невероятных позах; но, подойдя к одному такому телу, дан Арито услышал мирное дыхание.

- На нас идет враг, а они дрыхнут без задних ног! – взорвался воевода. – Будите их.

Сопровождавшие его воины принялись тормошить спящего, но тот слабо простонал – и перевернулся на другой бок.

- Снегом его! – велел дан и ринулся вглубь лагеря, разыскивая шатер предводителя.

- К оружию! - надрывался дан Арито, носясь по сонному лагерю. - Трусы! Подлецы! Негодяи!

Поймав часового, держащегося за свое копье - и спящего стоя, - дан Арито с размаха залепил ему кулаком по уху, но тот даже не пошевелился.

- Да что же это? – воевода замер возле шатра Драгомира, не решаясь войти. Предчувствия его не обманули: Драгомир был там, и спал, как и все остальные в лагере.

- Проснись, государь! На нас напали! Надо готовиться к битве! – начал дан негромко. Драгомир сладко всхрапнул и засопел.

- Государь, не время спать! – повысил голос дан Арито. – Подъем! Завтракать пора!

И это не дало никаких результатов. Приподняв правителя за плечи, дан Арито грубо потряс его; Драгомир зачмокал губами и попытался высвободиться, но тут же снова замер.

- Государь! – не выдержал дан Арито, принялся наносить Драгомиру оплеуху за оплеухой.

Голова Драгомира безвольно болталась из стороны в сторону, а на лице застыла блаженная улыбка сумасшедшего.

- Да простит меня Сохранивший! - дан Арито быстро оторвал подол рубашки, замотал им рот и нос правителя и, обнажив меч, резко провел острием по руке Драгомира.

Вскрикнув, правитель открыл глаза. Первым его побуждением было сорвать повязку со рта, но, разглядев, что точно такая же скрывает лицо разбудившего его, удержался.

- Нас атакуют, - дан Арито склонился перед правителем в положенном поклоне, но слова его были отнюдь не приветственными. - Мы не выстоим одни.

- Хорошо, - Драгомир дернулся было выйти из шатра, но пошатнулся: в голове его все еще звенело и шло кругом. - Подай мой меч.

Они вышли вместе, Драгомир опирался на руку дана Арито.

- Ступай к своим, готовь оборону, - велел Драгомир. - Постой! Оставь мне нескольких своих людей. С ними я попытаюсь разбудить остальных.

- Мои люди уже делают это, - поклонился дан Арито и бегом бросился туда, где оставил Эгона с лошадьми.

- Подмога будет! – крикнул дан Арито, впрыгивая в седло, и они понеслись в обратный путь. Ветки хлестали по лицу, корни вступали из земли, норовя ухватить лошадей за ноги, но всадники не сбавляли шага – и вскоре достигли поляны, на которой располагался их лагерь.

Палатки уже свернули, воины отступили так, чтобы между ними и врагом было пространство, свободное от деревьев. На другом конце поляны, под прикрытием леса, собиралось воинство Бросс Клагана, там блестели доспехи гвардии и пестрыми пятнами виднелись плащи ильвов.

Как раз в тот миг, когда дан Арито достиг поляны, войска Бросс Клагана пошли в атаку.

На укрывшихся за деревьями воинов Дивианы обрушился град стрел, и немедленно за ними в бой устремились всадники. Однако лошади замедлили свой бег в глубоком снегу посреди поляны, и дан Арито успел домчаться до своих, выхватить меч и скомандовать:

- Вперед!

Отряды всадников сошлись на поляне под открытым небом, и уже бесполезны стали искусные ильвийские стрелки, ибо стрелы жалили как тех, как и других. Долгое время снег обагрялся кровью, но ни та, ни другая сторона не одерживала верха. Испуганные кони, лишившиеся всадников, носились по поляне, шарахаясь в ужасе от лесных сводов. Но внезапно расстановка сил изменилась: на стороне Бросс Клагана в бой вступили пешие ратники ильвов. Снизу они разили всадников Дивианы, и, хотя гибли, поражаемые рубящими ударами мечей, но теснили противника к краю поляны. А потом развернулись знамена, и на всем скаку в схватку устремилась гвардия правителя Бросс Клагана, блестя доспехами.

Воины Дивианы стали отступать. В лесу строй их рассыпался совершенно; дан Арито утратил способность управлять ходом боя – и лишь с надеждой всматривался вдаль, не появится ли подмога. Битва была им проиграна.

Вскоре отдельные уцелевшие ратники Дивианы стали разбегаться кто куда, и победители торжествующе заняли их лагерь. Сам дан Антей Муркан въехал на белом коне, как победитель, под трепещущими знаменами, на сторону леса, некогда занятую отрядами Дивианы, и молча оглядел поле боя. Погибших было много с обеих сторон, но безусловно урон Дивианы был не восполним.

- С победою тебя! – крикнул кто-то из воевод, приветствуя правителя. Антей величественно кивнул головой.

- Так погибнет всякий, вторгшийся на нашу землю! – громко крикнул он, и лес содрогнулся от дружного ответного крика воинов.

Упоенный победой, Антей не сразу почувствовал, как его кто-то настойчиво теребит за ногу. Наклонив голову, правитель увидел ильва, добивающегося его внимания.

- Наши заметили приближающийся отряд, - сообщил тот. Дан Антей поспешил на поляну. Уже темнело, но там, откуда пришли рати Бросс Клагана, было заметно новое шевеление. Из полусумрака леса выходили смутные тени воинов.

- Должно быть, это ополчение ильвов подошло нам на помощь, - заметил дан Антей. - Однако, они не торопились. Мы смогли управиться без них.

- Нет, это не наши собраться, - возразил ильв, первым потревоживший правителя. – Это рыцари Дивианы!

- Что?! Откуда? – дан Антей разом утратил торжествующий вид. – К бою! Трубите сбор!

Это была битва под звездами. На стороне Бросс Клагана все еще оставалось численное преимущество, но нелегко оказалось после только что одержанной победы вновь начинать сражение. Рыцари же Дивианы с ходу устремились в атаку, не давая возможности врагу перестроиться или обстрелять их из луков.

- Эй! Дан Антей! – кричал Драгомир, пытаясь заглушить гром сражения. – Где ты опять прячешься? Как тебе моя плата? Доволен ты теперь?

Но битва не превратилась в избиение, что могло случиться, учитывая неорганизованный отпор со стороны ратников Бросс Клагана. Ильвы сумели построиться и, выставив вместо луков длинные копья и заостренные палки, остановили натиск конницы Драгомира. Под прикрытием ильвийских отрядов дан Антей сумел отвести свои войска, почти сравнявшиеся числом с отрядом Драгомира; войско же Драгомира, в котором все были ранены еще до начала сражения – когда их приводили в чувство, - потеряло многих в попытках прорвать оборону ильвов и не стало преследовать отступавших. Обоз, однако, воины Дивианы захватили, а к полуночи в наспех разбитой стоянке гвардии Драгомира – вернее, ее остатков – собрались уцелевшие воины из отряда дана Арито, возглавляемые самим доблестным даном.

- Итак, вы снова решили по-своему, - нахмурился Оспоривший. - Никогда раньше никому не удавалось перебороть колдовство ильвов.

- Никому из магов раньше не удавалось и избавиться от своих Призрачных воинов, - напомнил Сохранивший. - Эти творения мага подчиняли себе всю его силу, становясь как бы частью его самого, и лишь когда они гибли, маг снова становился волен в своих действиях. Однако, сейчас ильвийский колдун избавился от Призрачных воинов сам, по своему желанию, и сумел пустить в ход свое природное колдовство.

- Есть одно средство, - лукаво усмехнулся Оспоривший. – На него никто никогда не обращал внимания, но оно позволяет магу сохранить контроль над собой.

- И ты посоветовал это средство ильвийскому колдуну? – укоризненно спросил Воплотивший.

- Люди всегда стремились сотворить что-то свое, особенное, неповторимое, такое, чего еще не было в мире, - ответил Оспоривший. – Они искали и ищут пределы применимости наших законов, смотрят, не может ли по ним получиться так, как еще не было. Они пытаются создать свое; можно ли их за это осуждать?

- Осуждение другого - есть признак собственного страха, - произнес Воплотивший. – Но я не боюсь признаться в своем страхе, ибо иные их творения меня пугают, как пугают многие порождения моего собственного разума, которые я сотворил, еще когда не знал всех последствий творения. И люди, ища свой путь, могут залезть так далеко, что сам Сохранивший их оттуда не вытащит; а заодно завести за собой весь мир. Потому не мешало бы им думать, прежде чем пробовать; а лучше всего – спрашивать у нас.

- Вот этим я и занимаюсь, - напомнил Оспоривший. – Именно я ищу все возможные ходы, допустимые по твоим законам, и смотрю, что из этого может получиться.

- А потом подсказываешь людям, куда еще им можно забраться? – усмехнулся Воплотивший. – В своих поисках они сталкиваются с сущностями, разрушающими их здоровье и разум – но в ответ находят средства, смягчающие их болезни. Они залезают в места, непригодные для жизни – и обустраивают там жизнь по своему разумению. Не знаю, хорошо это или плохо, но они действительно могут зайти слишком далеко. С твоей помощью.

- И ты хочешь силой поставить им преграду для поиска? – возмутился Оспоривший.

- Нет. Я хочу, чтобы они сами понимали - когда лезут куда-нибудь, - чем это может обернуться для всех; а то ведь у людей часто дела идут впереди мысли, и, срубив лес и сделав из него дома, кровати, растопив им печи, они не скоро расстроятся, что вдруг разбушевавшиеся ураганы сносят их свежевыстроенные дома; а когда такое случится, они будут обвинять меня, тебя, Высшие силы – только не свою жадность.

- Или выстроят каменные стены, - добавил Оспоривший, - и остановят ураганы.

- И заработают вечную простуду и скрип костей, - хмыкнул Сохранивший. – Только хротары приспособлены к жизни средь камня, остальным это грозит болезнями.

- Будут больше гулять на воздухе, - отмахнулся Оспоривший. – Сейчас речь идет не о таких пустяках, а о покушении на изначальный порядок. Вы хотите сказать, что основы магии в нашем мире незыблемы?

- Конечно, нет, - отозвался Воплотивший. – Ведь придумал их я.

- А я не могу жить в таком неверном мире, где каждый вздох надо соизмерять с мыслями Воплотившего, когда вдохнешь – и не знаешь, не запретится ли выдох. Вот потому я и ищу, смотрю, к чему могут привести твои законы – чтобы точно знать, чего можно от этого мира ожидать.

- Нет, - покачал головой Воплотивший. – Вовсе не потому. Просто ты никак не найдешь себе иного места в этом мире, кроме как копать под меня. Бери пример с Сохранившего: он нашел себя, занимаясь тем, что хранит Прошлое мира, память, души умерших, предания и летописи. Это украшает и обогащает наш мир, который иначе жил бы только сегодняшним днем, не ведая, откуда он и куда идет.

- В таком случае, мое место – Будущее; я смотрю, куда наш мир может придти.

- Он придет туда, куда позволим ему мы, - строго произнес Воплотивший. Оспоривший усмехнулся.

- Я уважаю твою веру в свои силы, но, боюсь, мир уже не подчиняется тебе. Он живет своей жизнью – ты ведь сам не хочешь вмешиваться в происходящее там!

- Зато ты себе это позволяешь, - отозвался Воплотивший.

- Да! – гордо поднял голову Оспоривший. – Ибо мне небезразлична его судьба.

- Она небезразлична нам всем, ибо мир стал частью нас, а мы стали частью его, - печально заметил Сохранивший.

Оспоривший гордо удалился.

- Напрасно ты обижаешь его, - укорил Воплотившего Сохранивший.

- Я знаю, что он задумал, - ответил Воплотивший. – Но я не позволю ему разрушить мой мир.

- Не стоит во всем обвинять его, - покачал головой Сохранивший. – Он всего лишь воспользовался тем, что создал ты – но по своему разумению.

- Объясни мне, - с горечью спросил Воплотивший, - почему все пытаются использовать созданное мною каким-то извращенным образом, который мне и в голову не мог придти, когда я творил это? Откуда берутся у них подобные мысли?

- Не знаю, - отвечал Сохранивший. – Но надеюсь, когда-нибудь они научатся использовать твои законы для созидания красоты.

Наутро после битвы дан Арито занимался разбором добычи, захваченной в обозе Бросс Клагана. Одна находка немало его взволновала, и он поспешил к обедавшему в этот час Драгомиру.

- Позволь тебя потревожить.

- Что у тебя? – насторожился Драгомир, откладывая ложку.

- Вот, посмотри, - дан Арито протянул правителю серебрянное ожерелье. - Это – серебро с наших рудников, привезенное купцами Йострема. В то время как мы передали его управляющему наши рудники в Далиадире, он помогает нашим врагам, да еще нашим же серебром!

- Я тебя предупреждал, что от Йострема ничего хорошего ждать не приходится! – Драгомир резко встал из-за стола. – Подготовьте коней!

Перепоручив ведение войны дану Арито Рану, Драгомир ускакал в Трегорье - собирать подкрепления и разбираться с Йостремом.

Глава 6. В книгохранилище.

Кони бежали рядом по заснеженной равнине. Путники молчали. Чем ближе подходили они к Долгому кряжу, тем холоднее становилось вокруг; Яра куталась в меховую накидку, а Когаш осматривал встающие впереди горы – свое нынешнее владение. Какой хротар мог мечтать о подобном взлете? Еще два месяца назад простым мастером он подошел к этим горам, а теперь стал их повелителем, и сами ильвы принесли ему клятву верности. Но вот какая странная вещь: многие бы мечтали, но досталось ему, который и не мечтал (хотя и не отказывался!) – а мечтал совсем о другом. И потому, что у него сбылась чужая мечта, радости Когаш не чувствовал. А еще он знал, какой ценой ему достались нынешние его владения, и оттого на душе становилось еще тоскливее.

- Скажи, разве не надо было мне соглашаться участвовать в затее Депрета? – повернулся он к Яре, надеясь, что хотя бы она облегчит его печаль. Яра пожала плечами:

- Ты сам решил так поступить.

- Но иначе кто знает, куда направили бы Агласа овладевшие им темные силы! – произнес Когаш, оправдываясь перед собой.

- Знаю я эти темные силы, что овладели Агласом и его державой. Это жадность и зависть. Зависть к тем, кто нашел свое место в мире, и жадность – забрать то, что тебе не принадлежит, из страха, что имеющегося у него самому не хватит. Каждый имеет свое предназначение. Если ты не знаешь своего предназначения, ты можешь создать его сам – но ты не вправе отнимать его у других.

- Создать свое предназначение? – удивился Когаш.

- Да – если ты еще не нашел его. Что-то цепляет тебя в этом мире – и ты понимаешь, зачем живешь. Я слышала про таких, что сами создали себе жизнь – на наш взгляд, безрадостную, но для них наполненную глубочайшим смыслом.

За оградой Северных гор селились с древности семьи ильвов и токомуров, постигшие более других в этом мире. И там они образовали новый народ, почти неизвестный в других землях – Дивы, Седьмые, - призванный охранять покой остального мира от напастей, царящих во Внешних землях. Некоторые полагают, что своим названием Дивиана обязана их имени, ибо находится непосредственно под их защитой.

- От каких же напастей они охраняют наш мир? – спросил Когаш не то с ехидством, не то с искренним интересом.

- В годы юности мира Воплотивший творил очень много, и многие сущности, созданные им, затем стремились развалить созданный мир. Когда пришел Сохранивший, он создал завесу против этих сил, поселив семьи ильвов и токомуров на рубеже. Те, кто жил на завесе, были наделены Сохранившим особым могуществом, но никогда их силы не вторгались в наш мир. Они почти неуязвимы, но и вреда никому никогда не приносят.

И вот, эти люди выбрали такую судьбу. Они, почти неуязвимые, стоят стеной на страже этого мира, не пропуская то зло, что еще не смогло обратиться во благо.

- Так, может быть, Аглас и связан с теми, от кого охраняют нас Дивы? – предположил Когаш.

- Может быть; но ты, когда согласился заманить его в ловушку, тоже попал под их влияние.

- А как я мог отказаться?

- Да, есть и такая ловушка, - согласилась она. - Бывает положение, когда, как ни поступи, а все только умножишь зло. И так плохо, и эдак. Откажешься – без тебя сделают еще хуже; сам ввяжешься – не отмоешься. Но сделанного не воротишь, и если ты думаешь, что твои страдания изменят содеянное тобой, то ошибаешься – они могут разве что поменять твое отношение к происшедшему. Ну, и чтобы в будущем так не делал.

- Так – это как? – не понял Когаш.

- Не обманывал доверившегося. Аглас тебя принял как друга, как спасителя, а ты его обманул.

- Так ведь он правитель! – возразил Когаш.

- А что, правитель – не человек?

- Депрет говорит, правитель не имеет права доверять никому.

- Ну, вот ты теперь и сам правитель, и можешь это проверить на себе. Ах, прости, я забыла, что говорю с повелителем Долгого кряжа! – Яра насмешливо поклонилась и чуть поотстала, пропуская спутника вперед.

Печально ступил Когаш под своды своего замка. Даже радость Хиршкена по поводу его возвращения не смогла рассеять мрачные мысли. А в замке его ожидал Летто Кар.

- Отаг Драгомир сказал, ты просил помочь тебе в делах управления, - поклонился Хранитель дворца. – Я мало знаком с населением Долгого кряжа, а потому первым делом советую тебе пригласить всех старейшин ваших хронгов и выбрать из них помощника. Как ты, вероятно, знаешь, главное для правителя - выбрать в помощники человека, которому бы доверял он сам и которому доверяли бы его подданные. Это и самое трудное. В прошлые дни правители стремились заполучить себе в приближенные мага: маги никогда не ошибались в людях; зато сами часто обманывали своих правителей, и теперь те предпочитают полагаться на свой страх и риск.

Когаш оглянулся на Яру, но просить ее о помощи у него так и не повернулся язык. Зато повернулся у Летто.

- Позволь поговорить с твоей спутницей наедине? – Хранитель поклонился Когашу и взял Яру под руку. – Могу только восхищаться тобою, о девица. Что ты сделала с нашим правителем Драгомиром? С тех пор как он встретил тебя, он просто переменился. У него пропала его легкомысленность, он занимается государственными делами, его суждения обрели здравость и зрелость. Но этого мало, - Летто понизил голос, - он не думает более ни об одной девушке, кроме как о тебе.

Яра вежливо освободилась от руки Летто и поклонилась ему.

- Я ценю внимание отага Драгомира, но и ему, и тебе прекрасно известно, что ни на что большее он рассчитывать не может.

- Я и не говорю о чем-то большем. Но ты могла бы помочь нам в делах управления.

- Мне еще многому надо научиться, прежде чем я смогу назваться магом, - ответила Яра. – Если ты просишь меня помочь Когашу выбрать наместника – пожалуй, это я смогу; но не более.

- Хорошо, - Летто принял деловой вид. – Сойдемся и на том.

Летто посвятил Когаша в еще одно важное правило правителя: не надо мешать своим подданным. Навязывать им жизнь, по твоему разумению, лучшую – значит тянуть дерево за ветви, чтобы оно быстрее росло. Единственное, что должен делать правитель – это решать споры, когда две силы сталкиваются в противоречии; но сам он не должен действовать силою. Когаш воспринял эту мудрость по-своему и просто решил не вмешиваться ни в какие дела – пусть все идет своим чередом. Это вполне устраивало и хротаров, привыкших издревле жить своими обычаями и тоже требовавших от правителя одного – чтобы он не мешал им. А потому Когаш предоставил Яре и Летто Кару заниматься выборами Главного старейшины, как назвали должность помощника Когаша, полностью доверившись им, а сам удалился размышлять на самый верх башни своего замка.

Он понимал, что еще его гложет. Старейшины Восточного Взгорья посылали его в путь совсем не за тем, чтобы он вписывал свое имя в летописи Сирагунда. Что, если они правы? И тогда какой прок добывать славу и богатства, если завтра весь этот мир рухнет? Зачем вообще чего-то добиваться, к чему-то стремиться, если все это вот-вот исчезнет? И от него, быть может, зависело, чтобы этого не случилось, а он ушел в сторону. Когаш говорил себе, что он сделал все, что мог – но понимал, что это не так. Да и разве могла утешить подобная отговорка, лучше-то ведь никому от нее не станет.

Яра полагала все недавние события звеньями одной цепи. Никто, даже Сирагунд, не знал, что за беда грозит миру, и от того она становилась еще страшнее. Когаш вдруг осознал, что ухватился за возможность, предложенную ему Драгомиром – стать правителем Долгого кряжа, - ибо в глубине души верил, что именно правители – те особые люди, которым доверена судьба мира, которые могут что-то изменить. Но вот: он-правитель, и что он может? Объявить сбор ополчения? Повысить налоги? Депрет настойчиво стремился за разгадкой в книгохранилище Дивианы; может быть, и Когашу следует направиться туда? Ведь загадки перед ними стояли одинаковые; вот только бы знать, кто такой Депрет.

Собрание старейшин закончилось, почтенный Брокхарт был избран на нем Главою и помощником Правителя. Когашу предстояло отдать ему распоряжения; и, хотя он говорил Драгомиру, что ничего не понимает в делах управления, первые же его решения убедили Летто в обратном. Прежде всего Когаш написал письма всем своим соседям: Дир-Амиру, Бросс Клагану, Йострему и Дивиане – с предложениями мира; Брокхарту Когаш поручил разработать торговые соглашения с этими державами. Затем Когаш расспросил Брокхарта о всех достоинствах, которыми славился Долгий кряж. Так, здесь еще владели тайной "потерянного воска" - отливки из меди самых разнообразных предметов. Многие породы камня добывались только в этих горах. Одним словом, Долгому кряжу было что предложить своим равнинным соседям.

Далее, пока старейшины не разошлись, на общем собрании постановили учредить общую казну – на случай непредвиденных бедствий; хранить ее поручили Когашу и его доверенному лицу – Хиршкену. Тут же договорились о взносах в эту казну. Кроме того, Когаш постановил из каждого хронга обучать по нескольких молодых людей военному делу, чтобы ополчение в случае войны было боеспособным; для того надлежало у него в замке создать школу для такого обучения, где должны были собраться старые ратники из хротаров.

Наконец, Когаш мог облегченно вздохнуть, отпустив старейшин.

- Не знаешь, где сейчас Депрет? – спросил он Летто, когда гости удалились.

- Наверное, движется в сторону Далиадира, - отозвался Хранитель дворца. – Он примчался незадолго до вашего прибытия и подбивал меня вести его в столицу; но, узнав, что я собираюсь дожидаться тебя, ускакал в догонку за Драгомиром в надежде получить от него разрешение на вход в Книгохранилище. Только без меня его все равно не пустят.

- Может быть, ты и меня проведешь туда? – попросил Когаш.

- Тебе не терпится опять встретиться с Депретом, - покачал головой Летто Кар.

- Нет. Что мне действительно хочется – так это узнать, кто он такой.

- Когда мы будем в Далиадире, напомни мне; думаю, наш глава разведки сможет тебе кое-что о нем порассказать, - согласился Летто.

Вместо себя Когаш оставлял Брокхарта и за дела государственные мог не волноваться; но для себя он еще почти ничего не решил.

- Печалишься? – нашла его Яра на вершине горы. – Ты знаешь, что печаль – это попытка заглушить скрытый страх?

- Наверное, я боюсь, - неожиданно для себя согласился Когаш. – И печалюсь от того, что не знаю, что со своим страхом делать.

- Хочешь, я поеду с тобой? – предложила Яра. - Думаю, что знаю, чего ты боишься – и могу помочь.

Когаш внимательно на нее посмотрел.

- Я не знал, как попросить тебя об этом. Наверное, ты одна представляешь, что же я ищу. И без твоей помощи мне вряд ли удастся это найти.

- Что ж, будем считать, что Летто меня уговорил, - рассмеялась Яра.

До столицы Трегорья они отправились вместе с отрядами, направленными Драгомиром в Лодь защищать границы от возможного вторжения из Велигорья или Иль-Фрама. Дальше их путь лежал через перевалы в Заречных горах. Стараниями многих поколений правителей Дивианы все перевалы представляли собой удобные дороги с постоялыми дворами и пологими подъемами и спусками, и путь через горы был удобнее и спокойнее, чем по широким равнинам Трегорья.

От широкого выезда с Заречных гор видна была главная башня дворца в Далиадире.

- Вот это и есть книгохранилище, - любовно указал на башню Летто Кар.

- Что, все сверху донизу? – удивилась Яра.

- Почти.

- Неудивительно, что про него говорят, будто в нем хранятся все тайны мира, - признала Яра.

Во дворце Летто оказался радушным хозяином, даже для Депрета, к коему испытывал необъяснимую неприязнь. Тот жил уже несколько дней во дворце, где его приняли по письму Драгомира, но в книгохранилище не допустили, ссылаясь на распоряжение Хранителя дворца. Депрет довольствовался немногими книгами, которые ему согласились выдать, и в нетерпении дожидался возвращения Летто Кара. Когда тот пришел не один, а со спутниками, Депрет был явно смущен, но виду старался не подавать.

- Я и не надеялся, что тебя отпустят твои новые обязанности правителя, - приветствовал он Когаша.

- Я нашел хорошего помощника, - отвечал тот.

- Никакой помощник не заменит руки хозяина, - произнес Депрет. – Берегись, как бы по позвращении ты не нашел бы все дела в запустении.

- Кстати, о делах, - спохватился Летто. – Я вынужден вас покинуть. Устраивайтесь, встретимся за обедом.

Жаловаться гостям ни на отведенные им покои, ни на обеды не приходилось; но как Депрета, так и Когаша больше, чем вкусная еда и роскошные комнаты, волновал вопрос, когда Летто проведет их к цели путешествия.

- На западе опять нестроения между семурами и хротарами, - извиняясь за свое отсутствие, произнес Летто. – Хротары желают торговать с Нан-Вилем, а семуры недовольны засильем иноземных купцов.

- И то, и другое можно понять, - кивнул Депрет. – Но, почтенный Летто, позволь напомнить тебе, что я здесь не просто как гость, но с определенной целью.

- Ах, конечно! – как бы спохватился Летто. – Эти молодые люди тоже желали бы отправиться с тобой.

По лицу Депрета пронеслось неуловимое облачко неудовольствия, но он тут же засиял улыбкой.

- Это приятно. Все-таки лучше не сидеть в гордом одиночестве, а проводить время вместе с друзьями.

Летто посмотрел на него с недоумением.

- Когда я сажусь за книги, мир для меня пропадает; и я слышал, большинство мудрецов говорили так же. Никому из них не приходилось скучать от одиночества за книгами.

- Конечно, - кивнул Депрет. – Но пока мы будем заниматься нашими поисками, пройдет немало времени, и его лучше провести в обществе.

Вчетвером они направились к башне. Когаш окинул могучее сооружение взглядом знатока.

- Ее сооружали хротары. Она действительно вырезана целиком из горы, как и говорят предания. Некоторые наши хронги сохранили умение разбивать гору при помощи воды, так что она раскалывается по нужным линиям.

- Да, хротары были первыми, заселившими Далиадир, - подтвердил Летто. – Потом по просьбе токомуров из одинокой горы была создана эта башня, изрезанная внутри ходами.

Они медленно поднимались по ступеням наверх.

- Книги, что вас интересуют, должны быть сейчас в работе, - объяснял Летто. На поворотах винтовой лестницы были устроены ниши с окнами, и возле каждого окна сидел переписчик, склонясь над книгой. – Мы задались великой целью сделать копии со всего, хранящегося у нас; начали с более поздних книг и идем к более ранним.

Когаш устал считать ступени и повороты. Даже Депрет запыхался; а Летто был по-прежнему бодр, словно подпитывался силами от всех этих бесчисленных произведений, стоящих на полках вдоль стен.

Путники остановились почти под самой крышей башни.

- Вот, - Летто Кар с нежностью сдул пыль с переплета книги и протянул ее Депрету. – Здесь собраны самые древние предания, о которых даже Сирагунд вряд ли знает. Еще в ту пору, когда Сохранивший не научил людей записывать свои знания для последующих поколений, мы передавали мысли из уст в уста. Позднее многие из них были записаны.

Депрет поморщился невольно и громко чихнул. Летто Кар с удивлением на него посмотрел.

- Ты плохо переносишь книжную пыль?

- Нет-нет, - Депрет поспешно вытащил платок и спрятал в него свой нос. – А эти свитки зачем сложены одной грудой?

- Многие годы десять лучших переписчиков трудились, чтобы знания, содержащиеся в них, перенести на более долговечную основу. Теперь их труд закончен, и свитки приготовили к уничтожению.

- Если вы не против, я заберу их, - попросил Депрет.

Летто пожал плечами:

- Забирай, если пожелаешь.

Все еще прячась за платком, Депрет торопливо собрал свитки.

- Я бы хотел изучить их у себя в комнате.

- Думаю, ты найдешь дорогу обратно, - отпустил его Летто Кар.

- В таком случае, книгу я пока оставлю, - Депрет вернул ее Хранителю и стал спускаться, неся за спиною мешок со свитками.

- Он не более собиратель мудрости, чем я – татаг из Бросс Клагана, - покачал головой ему вслед Летто Кар. – Когда мы спустимся, нас должен ожидать отчет – все, что в наших тайных записях известно об этом человеке, если, конечно, там что-то известно. Если желаете читать, лучше сядьте у окна, - предложил Летто, видя, как Яра с любопытством уткнулась в книгу, оставленную Депретом.

- А что еще выше?

- Там, - улыбнулся Летто, - крыша мира. Пойдем.

Сильный ветер подхватил и затрепал их волосы, когда из небольшого сооружения, охраняющего верх лестницы, они вышли на площадку.

Они стояли на самой вершине древней башни, и словно весь мир открылся перед ними… Дальние горы прорезали заснеженные долины рек, рукотворные перевалы, за ними угадывались степи; где-то в дальней дали на западе колыхалось море, угадывающееся за гористым Приморьем, по которому были разбросаны замки семуров. На востоке за горами раскинулись леса Великолесья; там стлалась пелена, скрывающая кипящую в них войну.

Далеко на севере, в голубоватом мареве, проступали пики охранных гор, кажущиеся издалека простыми холмиками. За ними никто никогда не бывал.

- Вот туда нам и надо, - прошептала Яра за спиною у Когаша, придерживая лезущие в глаза волосы.

Когаш и Летто удивленно посмотрели на нее.

- В книгах мы не найдем ответа. Есть еще одно место, о котором не знают даже у вас. Сирагунд в дни своей молодости бывал там и узнал от его обитателей о прошлом мира. Но его более волновали правители и воины, как сам он сейчас говорит, "по молодости". Сейчас бы он больше смог узнать от них, но стал слишком тяжел на подъем. Там обитают те самые Дивы, о которых я тебе говорила, - напомнила Яра Когашу. – Они оберегают наш мир, как вечные стражи. И стоять им до тех пор, пока Воплотивший, Оспоривший и Сохранивший не придумают, как использовать охраняемые ими сущности не для разрушения этого мира, но для его украшения. Они не создают книг и записей, их память почти безгранична, и они более доверяют своим устным преданиям, передающимся из поколения в поколение. Живут они долго – ибо Сохранивший наделил их невероятной устойчивостью ко всему разрушительному, - но в конце концов уходят, оставив на своем месте наследника. Они могут поведать многое, о чем молчат книги, что неизвестно Сирагунду.

- Но за Охранные горы дороги нет, - возразил Летто.

- У их подножия с этой стороны живут люди; они должны знать дорогу.

- Мы найдем ее, - кивнул Когаш, вдруг ощутивший безграничное доверие своей спутнице. Он начал спускаться первым; Летто задержал Яру наверху.

- Ты помогаешь Когашу – неужели только по велению Сирагунда?

- Он не приказывал мне, - покачала головой Яра. – Я действую по велению своего сердца.

- Так я и думал, - произнес Летто. – А мой повелитель надеялся, что ты выберешь его.

Яра посмотрела на Летто долгим грустным взглядом.

- Я никого не выбирала. У меня другой путь, и я ступила на него не спроста. В моей душе вечная стужа, и никто уже не сможет ее разогнать.

Когда они спустились, удивительная новость ждала их: Лан Депрет быстро собрался и уже покинул дворец, не дождавшись ужина.

- Повез добычу хозяину, - Летто быстро пробежал глазами отчет, лежащий у него на столе. – Знаете, кто такой Депрет? Это начальник тайной разведки дана Вогурома Хартага, одного из влиятельнейших людей Закатной державы, более влиятельный, чем сам правитель. Про таких людей у нас имеются сведения.

- Зачем дану Вогурому сведения о священных долинах хротаров? – удивился Когаш.

- Об этом знают только свитки, которые Депрет увез с собой, - отвечал Летто. – Но боюсь, что и дан Вогуром включился в травлю Дивианы. Мы обуяны жаждой власти. Мы стремимся быть самыми сильными, самыми мудрыми, кичимся своим умом или силой, стремимся, чтобы все остальные поклонились нашей силе и уму. Мы боимся, что, если не будем самыми сильными – с нами никто не будет считаться. Мы забыли о тех днях, когда каждый просто выполнял свой долг – и знал, что сосед исполнит свой, и так они вместе будут жить, помогая друг другу; теперь каждый рвется стать первым, забыв о долге, о любви и дружбе; остается один – и потом вечно страдает в этом одиночестве. Лишь самые сильные могут выжить в нашем мире – лишь для того, чтобы на вершине власти истребить друг друга. Так погибнет этот мир, забывший, как жить, и научившийся лишь убивать!

Яра молча выслушала тираду Летто, произнесенную голосом человека, близкого к отчаянию, и осторожно положила ему руку на плечо.

- Дивиана должна выстоять. С детства я помню, с какой любовью рассказывали о Дивиане, о ее справедливом устроении; Творцы не допустят, чтобы такой образец для подражания перестал существовать.

- Если уцелеют сами Творцы, - мрачно ответил Летто. Прикрыв лицо от удивленных взглядов гостей отчетом о Депрете, он поспешно вышел.

- Что же, будем собираться, - повернулась Яра к Когашу.

- Ты не обязана идти со мной, - Когаш жестко сжал подлокотники кресла. Яра улыбнулась:

- Далеко ты без меня не уйдешь. Так что пойдем вместе.

Однако на севере стоял жестокая зима, начинались метели, и в горы идти было опасно, а потому решили отложить начало похода до весны – если только время могло подождать.

Глава 7. Сделка.

Дан Вогуром ехал на север. Несколько лет назад ему уже пришлось проделать этот путь по поручению своего повелителя, Оттара Кардракмара. Тогда торговый союз Северной Звезды возомнил себя слишком независимым, и дану Вогурому пришлось применить жесткие меры, дабы вернуть торговцев в подчинение Камангару. Все окончилось принесением присяги верности Оттару, никаких расправ над зачинщиками бунта не последовало, зато дан Вогуром получил почти в единоличное пользование доходы с Ольгарта – одной из самых богатых земель во владениях Камангара.

Теперь все должно было повториться снова. Торговый союз вновь должен восстать против власти Кардракмаров; но теперь дан Вогуром не будет его усмирять. Теперь пришло другое время.

Вогуром приехал в Кулзес Атар – главный город земли Фар-Каманхор – как частное лицо и остановился в небольшом двухъярусном доме, заранее снятом для него Депретом. Сам Депрет уже поджидал здесь своего хозяина с объемистым свертком собранных им сведений и отчетом о своих делах.

Первым делом – прежде чем умыться, отдохнуть или перекусить, - Вогуром принялся рассматривать привезенные Депретом свитки, попутно слушая его рассказ. Похоже, изначальный план придется поменять; но восстание Нанн-Виля необхоимо. В общих чертах предчувствия Вогурома оправдались; но возник любопытный поворот.

Если не врут ветхие свитки, переданные Депретом, и если осталась еще рассудительность в этом шатающемся мире, то теперь у него существует возможность диктовать свою волю самим Творцам! Дан Вогуром торопливо оглянулся, словно кто-то мог подслушать его мысли.

Существует одна небольшая преграда, но и она, благодаря стараниям Депрета, ослабеет. Сохранивший должен снять свое покровительство с Дивианы за ее вторжение в Великолесье. Долины, правда, остались лишь на востоке – третью, под боком, он засыпал собственными руками! Но Когаш не должен до них добраться – сейчас он, по сообщениям Депрета, будет отвлечен от них делами правления и соперничеством с Драгомиром.

А Депрет основательно поработал. Его следует хорошо наградить. Правда, сам он говорит, что получает удовольствие от подобных дел; а потому, передав свитки, поспешил обратно на Восток, с новым заданием от дана Хартага. По его словам, заставить этих двоих пойти у него на поводу было не сложно – они и сами склонялись к такому пути. Драгомиром овладела жадность, которую он скрывает под жаждой мести, а Когаш под видом миролюбивости оказался способным на предательство. Теперь дело за малым. Теперь должен высказаться Иль-Росс.

Простившись с Депретом, дан Хартаг отправил слугу оповестить Иль-Росса о своем прибытии, и лишь потом стал обустраивать свое жилище и раскладывать привезенные вещи.

Самыми ценными из всех его вещей были древние свитки, которые добыл Депрет. Вогуром еще раз с любовью разложил их перед собой. Немалого труда стоило разобраться в древнем языке, которым были они написаны; Депрет предусмотрительно заготовил и перевод написанного в них. Наверное, прежние их владельцы и не догадывались, с каким сокровищем они расстаются. Что же, если сами хозяева не понимают ценности того, чем владеют – тем больше оснований, чтобы оно попало в руки того, кто понимает эту ценность.

Иль-Росс пришел только под вечер.

- Ты не торопился, - упрекнул его Вогуром.

- Дела, - отмахнулся Иль-Росс. – Я не свободный человек, у меня служба.

- Раньше ты так не говорил. Когда я звал, ты оставлял все дела.

- Раньше мне не приходилось отвечать за других людей, - возразил гость. – Надеюсь, ты позвал меня не только затем, чтобы упрекать?

- Конечно, нет, - Вогуром помолчал. – Быть может, составишь мне компанию за ужином?

- С удовольствием.

Кормили у Хартага, как всегда, превосходно. После нескольких чаш вина дан Хартаг несколько успокоился и приобрел благодушное настроение. Иль-Росс пил мало и оставался в напряжении, зорко следя за хозяином.

- Насаколько я знаю, ты прекрасно справился с несколькими заданиями, которые давал тебе твой хозяин Ольтаир, глава торгового союза Нанн-Виль.

Иль-Росс склонил голову в знак согласия.

- Ты блестяще расправился со своими недавними товарищами по несчастью, что не захотели тебе подчиниться и продолжали тревожить торговые караваны.

Иль-Росс снова молча кивнул.

- Ну, еще бы, кто, как не ты, лучше других знает обычаи и повадки горных разбойников! - продолжал Вогуром. - Ты заставил гулов и хротаров Сияреня показать тебе древние залежи митронда, за что получил в подарок митрондовые доспехи.

- Ты очень хорошо осведомлен о моих делах и наградах, - согласился Иль-Росс.

- А еще я знаю, что Ольтаир подбивал тебя отправиться на Ольгарт и отнять у меня это богатейшее место!

- Но заметь – я не пошел на это, - вставил Иль-Росс, ничуть не смущенный обвинением.

- Заметил и оценил, - произнес Вогуром. – Однако мне кажется, тебе пора завязывать со службой.

- Почему? – нахмурился Иль-Росс. – Она приносит мне неплохой доход.

- Однако же, ты не хозяин себе. От тебя могут потребовать то, что будет противоречить твоим планам!

- Тогда я не выполню этот приказ, - спокойно отвечал Иль-Росс.

- Слушай меня, - Хартаг нагнулся и приблизил свое лицо к лицу Иль-Росса. – Если будешь делать так, как я говорю, станешь не простым мальчиком на побегушках, но главою собственной державы!

- А зачем мне это? - возразил Иль-Росс. – Если у тебя есть во владении земля, ты становишься уязвим. Ты привязан к своей земле. А сейчас мое войско – это кочевое племя, куда хотим - туда и отправимся. Это Ольтаиру нужно, чтобы я был у него на службе; а если мы с ним в чем-нибудь не сговоримся, я с не меньшей охотой стану грабить его караваны.

Вогуром смутился и опустил взор. Зар продолжал:

- Но если ты хочешь по старой дружбе попросить меня что-то сделать – проси, не стесняйся.

Дан Хартаг размышлял некоторое время.

- Хорошо. Даже можно сказать – тем лучше. Раз тебя не прельщают земельные владения, ты вполне можешь передать их мне.

- Если получу что-то взамен, - напомнил Иль-Росс.

- Само собой, - поторопился заверить его Вогуром. – Я веду речь ни о чем ином, как о том, чтобы разрушить державу Ольтаира.

Иль-Росс не спеша почесал за ухом.

- Это будет пожива на один раз. Тут довольно суровые места, и только благодаря стараниям торгового совета здесь поддерживаются приличные условия жизни. Какой толк ограбить этих купцов, если потратить деньги будет негде?

Хартаг нетерпеливо притопнул ногой, но тут же взял себя в руки.

- Хорошо. Какие условия тебя бы устроили?

Иль-Росс оживился, придвинулся к хозяину.

- Первое – ты отправляешь меня и моих людей на юг, где море, солнце и изысканные блюда и вина. Там либо ты сам предоставляешь нам работу, либо устраиваешь к какому-нибудь тамошнему канхарту. Второе – все, что мы захватим здесь, остается у нас безо всяких условий.

- Идет, - быстро согласился Вогуром. – Что ты скажешь об Иск-Хайте? Это самое теплое место на южном побережье.

- Далековато, - прикинул Иль-Росс. – Но если все затраты по походу ты берешь на себя, мы согласимся.

- Правда, надо еще будет уговорить правителя Дир-Амира, - предупредил дан Хартаг.

- Думаю, мы с этим справимся, - успокоил его Иль-Росс. – Теперь говори, чего же ты ждешь от меня.

Дан Хартаг внимательно посмотрел на гостя. Доверять ему так же, как в былые годы, он уже не мог: тот стал слишком самостоятельным. Значит, надо было рассказать ему ту часть плана, которая его касалась, но так, чтобы у него не возникло вопросов относительно всего остального.

- Мне нужно, чтобы ты с твоими людьми взял одну горную крепость.

- И только-то? – разочарованно присвистнул Иль-Росс. – Это дело нескольких дней. Но каким образом взятие одной крепости может разрушить весь Нанн-Виль?

- Само по себе никак. Но это не совсем обычная крепость. А дальше, я надеюсь… - Хартаг еще раз оглядел Иль-Росса и решил все-таки не говорить всего. – Дальше Нанн-Виль поднимет восстание против власти Кардракмаров, тот пришлет войска – или поручит мне расправиться с восстанием, а я попрошу твоей помощи. И уж тут все, что ты возьмешь – твое.

- Неплохая мысль, - кивнул Иль-Росс. – Что за крепость?

- Она находится на северном склоне Охранных гор.

Иль-Росс вдруг резко помрачнел.

- Я никогда не был за Охранными горами, но слышал, что ничего хорошего за ними нет.

- Ты боишься? – попытался поддеть его Хартаг.

- А если бы и боялся? – пожал плечами Иль-Росс. – Думаю, тебе это нужно больше, чем мне. Ладно, я подумаю. Ты пока поговори с Ольтаиром, согласится ли он устраивать бунт против далекого Оттара; на этот случай мне не помешает быть в стороне от таких событий, и тогда я, пожалуй, соглашусь прогуляться на север – чтобы потом уплыть на теплый юг.

- Я тебе скажу немного больше, - продолжал Хартаг. – Эта крепость защищает границы Нанн-Виля и Дивианы. С ее падением эти две державы станут очень уязвимыми.

Иль-Росс быстро взглянул на Вогурома:

- Это что-то из области магии, верно? Что ж, и колдовских сущностей мои ребята никогда не боялись. А уж насолить Дивиане – это самое милое дело. Пожалуй, я согласен. С этим врагом у меня давние счеты.

- А зачем тебе будет нужно твое воинство, когда у тебя не останется врагов? – спросил Хартаг.

- Зато они останутся у вас, - Иль-Росс хлопнул дана по плечу и, рассмеявшись на прощание, вышел.

После долгих лет, когда земли Пустынной долины оставались безо всякой власти и на горных перевалах хозяйничали шайки разбойников, новый глава торгового союза Нанн-Виля, Ольтаир, начал наводить там порядок. К тому времени сбегавшиеся туда со всех земель изгои – мятежники и разбойники – умножились так сильно, что стали драться между собой. Попутно карательные рейды Ольтаира основательно их донимали; и в конце концов мелкие шайки стали объединяться в крупные отряды. Иль-Россу удалось встать во главе этого разбойничьего государства, одолев других вожаков – кого силой, кого хитростью. И, надо отметить, его воинство не было просто сбродом, воинская выучка в нем была не хуже, чем у гвардейцев Дивианы.

Неоднократно в истории предпринимались попытки создать военное государство, где бы воспитывались воины, непобедимые и до самозабвения преданные своему повелителю. Последняя такая попытка восходит ко времени дана Румата, когда в Долине Воинов была создана Воинская община (собственно, после этого долину так и назвали). Идея непобедимого воина витала в умах всех правителей, и они так или иначе очень много сил и средств тратили на организацию своего войска, дабы устрашить соседей.

Иль-Росс тоже объединил своих людей образом воинских доблестей. Однако Зар поступил мудрее своих предшественников. Он не стал привязываться к земле, а бродил с одного места на другое. С охотою его люди нанимались на службу тому, кто согласен был их принять; а если таких не находилось – они с не меньшею охотой обирали путников и устраивали набеги на ближайшие селения.

Но при этом, хотя основу войска Иль-Росса составляли бывшие преступники, служить в нем считалось высшим почетом. Лучшие воины всех окрестных держав мечтали заслужить это право. Каждый год проводились состязания, на которых победителю дозволялось вступить в войско Зара, и о такой чести воин мог только мечтать. Таким образом, Зар никогда не испытывал недостатка в людях, равно как и в средствах: вряд ли хоть один владелец замка отказал бы ему в приюте, если хоть немного дорожил своей головой. О штурмах нескольких горных крепостей, чьи хозяева мнили свои укрепления неприступными, не первый год передавали легенды в северных землях

Однако было государство, из которого за многие годы в войско Иль-Росса не пришло ни одного воина – Дивиана. Там еще умели находить место каждому, а не изгонять чужаков, непохожих на других. С детства там воспитывали людей в духе мудрости, и, хотя и учили держать тело в строгости и здоровье, но развитию ума придавали куда больше значения, чем развитию силы. Можно даже сказать, что там развивали некоторое пренебрежение к воякам, умеющим только размахивать мечом - а следует заметить, что все-таки профессиональный воин должен был всю жизнь посвятить искусству войны, и на прочие искусства у него времени не оставалось. Единственным исключением был, по слухам, сам Иль-Росс; но это были только слухи, ибо происхождение вожака изгоев оставалось темным.

Дан Хартаг выпросил у Ольтаира право встретиться с ним наедине, хотя молодому главе союза вовсе не казалась приятной встреча с тем, кто некогда вынудил его покориться Оттару. Ольтаир – высокий белокурый человек лет тридцати, с широким открытым лицом и неторопливыми повадками, - даже в своем доме носил меховую накидку, знак правителя в Нанн-Виле. Хартага провели в небольшую комнату с окнами на задний двор – в Кулзес Атаре не было дворца правителя, и тот занимал один из частных домов, правда, весьма роскошный. Рядом с дверью Хартаг заметил Иль-Росса. Это его порадовало – присутствие Иль-Росса вполне согласовывалось с его планами.

- Приветствую правителя Ольтаира. Вернее, наместника Ольтаира, - начал Хартаг, поклонившись.

- Мне донесли, что ты прибыл как частное лицо, а не как представитель Оттара, - пропустив поправку Хартага мимо ушей, начал Ольтаир.

- Оттар уже стар, - развел руками Хартаг. – Его почти не занимают дела правления. Всем я занимаюсь сам, по своему почину.

- Однако, ты хотел бы, чтобы наша встреча осталась в тайне?

- Да. Ибо если ты помнишь, тогда, в первую нашу встречу, я сказал тебе, что не то ты выбрал время, чтобы бунтовать против Камангара. Ты был слаб, а Камангар силен. Все, что я тогда сделал, было сделано для твоей же пользы. Ты не был изгнан, не утратил положения главы совета, на вас не наложили дополнительной подати. Все это сделал я, защищая тебя перед своим правителем.

- Благодарю; хотя тогда мне казалось, что ты делаешь это для себя.

- Как правитель, ты должен знать, что никогда нельзя забывать о своих интересах.

- Да; только смотря какие интересы считать своими, - возразил Ольтаир.

- Я служу своему повелителю, - пожал плечами Хартаг. - Он носит, как его прадед, имя Оттара; это имя всегда приносило Кардракмарам самую громкую славу. Но нынешний его владелец не прославил своего имени достойными деяниями. И сейчас, когда его жизнь клонится к закату, я готов сказать тебе: пришло время вам забрать независимость, принадлежащую вам по праву.

- То есть, ты мне советуешь довести до конца то, что мне пришлось прекратить семь лет назад?

- Именно так.

- Значит, ты советуешь мне начать восстание против моего - и твоего - законного повелителя, Оттара Кардракмара, которому я семь лет назад приносил присягу верности.

Хартаг смутился: Ольтаир говорил все громче.

- Иль-Росс! – правитель подошел и распахнул дверь. – Войди.

Рослый глава изгоев вошел в комнату, пригнувшись в дверях.

- Этот человек только что подбивал меня на измену. Я считаю, он сам изменник, а потому вели своим людям схватить его и запереть, пока я свяжусь с Оттаром и выдам ему изменника.

Иль-Росс замялся.

- Взять его! Ну? – Ольтаир грозно взглянул на Иль-Росса.

- Стойте! – успел взвизгнуть Вогуром. – Стойте.

Он с укором смотрел на Иль-Росса.

- Как ты можешь? Забыл, благодаря кому ты выжил? Кто тебя создал?

- Все меняется, - хмыкнул Иль-Росс.

- Ладно, - сдался Хартаг. – Ты, Ольтаир, еще не дослушал моего предложения.

- А к чему мне слушать предателя?

- Но я не то имел в виду!

Вогуром лихорадочно пытался сообразить, чем он может поступиться в своей игре, не выдавая ее правителю.

- Выслушай же. Я готов отдать тебе место блюстителя столицы, если только ты сохранишь мне свободу!

Ольтаир усмехнулся:

- Думаю, Оттар и сам оценит по достоинству мою роль в поимке предателя, так что место в столице все равно мое.

Вогуром покачал головой.

- Столицу охраняют преданные мне полки. Я немало потратил времени и золота, чтобы они повиновались только мне; и лишь по моему приказу они отдадут город.

- Ну, допустим, - произнес Ольтаир. – Но что ты просишь для себя? И куда ты отправишься, если я тебя отпущу?

- Я уйду на Восток, - не так задумывал Вогуром начать свой поход, но выбирать не приходилось. – Для себя я прошу только оставить мне доходы с Ольгарта, и я уведу из столицы свои полки.

- На Восток? – удивился Ольтаир. – В Дивиану?

- И дальше, в Дир-Амир, - охотно подтвердил Хартаг. – Только еще мне надо, чтобы Иль-Росс совершил небольшой поход.

- Однако, ты обнаглел! – возмутился Ольтаир. – Речь идет о том, оставлять ли тебе жить вообще, или, может, как предателя, вздернуть на виселице, а потом рассказать Оттару, как дело было – а ты все выпрашиваешь и выпрашиваешь себе поблажки. Говори, зачем тебе нужен Иль-Росс, или…

Хартаг невольно закрылся рукой.

- Но ты выслушай сперва!

- Хорошо. Говори, - позволил Ольтаир после недолгого размышления.

Убедившись, что немедленная расправа ему не грозит, Хартаг перевел дух.

- Помните вы предание, в котором рассказывается, как после бурь и неурядиц начала творения Творцы смогли, наконец, упорядочить этот мир, после чего Сохранивший записал его законы на двенадцати козлиных шкурах?

- А я слышал предание, что это сделал Воплотивший, - возразил Иль-Росс.

- Это не важно, - отмахнулся Хартаг.

- Ты что же, нашел эти шкуры? – усмехнулся Ольтаир.

- Почти. Дело в том, что многие сущности, сотворенные Воплотившим поначалу, потом были изгнаны за пределы мира, ибо разрушали его основу. Некоторые маги умеют призывать какие-то из этих сущностей; ну, а я вам предлагаю получить власть над ними всеми! После чего, если только Творцам дорога судьба их мира, они выполнят то, что мы им скажем.

- И что же надо сделать, чтобы забрать власть над ними? – спросил Ольтаир с гораздо большей заинтересованностью.

- Рубежи мира охраняет крепость древнего народа Дивов, - продолжал Хартаг. – Она практически неуязвима для этих созданий, но безобидна для нас, для жителей этого мира. Это как скорлупа в яйце: довольно прочная снаружи, она легко разрушается изнутри. Иль-Россу, с его навыками, ничего не стоит взять эту крепость.

- Только полному дураку придет в голову самому разрушать защиту, оберегающую его жизнь! – воскликнул Ольтаир.

- Взамен мы получим другую защиту, - пообещал Вогуром, уверенно беря разговор в свои руки. - Я позабочусь, чтобы эти создания не вышли из-под контроля.

- Прекрасно, - кивнул Ольтаир, про себя уже составивший собственный план. – Думаю, охранники на рубеже мира тоже умеют защищаться от них – а, значит, защитят и нас. Ты, Иль-Росс, отправляйся и приведи мне одного из них, и, я думаю, мы сумеем с ним договориться. А ты мне пока расскажешь, - повернулся он к Вогурому, - как ты собираешься обуздать создания, с которыми не могут справиться сами творцы.

- Пока Иль-Росс будет в походе, мне тоже надо совершить путешествие, - возразил Хартаг. – Ибо место, отокуда я смогу управлять ими, лежит на другой стороне Дивианы.

- Хорошо, - неожиданно легко согласился Ольтаир. – Ступай. Только принеси мне то, где ты вычитал о Дивах и о тех, от кого они нас охраняют. Иль-Росс, проводи дана Хартага до дому и забери у него то, о чем он говорил. А потом мы совершим небольшое путешествие вместе. До границ Сияреня я намерен тебя проводить.

Из дома правителя Иль-Росс и дан Вогуром вышли вместе.

- Мне ты рассказал далеко не все, - упрекнул Хартага Иль-Росс.

- Но и ты не сказал мне, как близко ты теперь стоишь к правителю, - заметил Хартаг. – Ты, однако, очень легко согласился участвовать в этом деле. Знаешь, ведь те сущности, о которых я говорил и от которых стерегут нас Дивы, могут быть весьма опасны, если вырвутся на свободу.

- Что же? Они такие же, как и мы, - произнес Зар с сочувствием. – Изгои, лишенные своего места в мире. Думаю, дать им свободу – это достойное дело.

- Как предания все перевирают! – покачал головой Воплотивший. – Ведь, все-таки, это я записал законы – хотя и по твоему совету.

- Какая сейчас разница? – пожал плечами Сохранивший. – Скоро может совсем не остаться ни преданий, ни сказок.

- С чего такое мрачное настроение? – вмешался Оспоривший. Сохранивший значительно помолчал, прежде чем ответить.

- Мир выхолащивается. Предоставленный самому себе, он медленно умирает, впадая в нетревожимое безжизненное состояние. Единственное, что ему осталось – это бунтовать против наших законов.

- А, может быть, правда обрушить на этих заговорщиков гром и молнию? – задумчиво произнес Воплотивший.

- И не думай! – поспешно выкрикнул Оспоривший. – Виданное ли это дело: когда я просил тебя вмешаться, ты и пальцем не пошевелил, а теперь хочешь творить произвол? Нет уж, пусть делают, что хотят. Это будет хорошая проверка твоим законам.

- А если они и вправду выпустят этих?

- Не волнуйся, - усмехнулся Сохранивший. – Пусть побьются головой об стену. Небольшая встряска миру не повредит; только не добьются они ничего. Но самое страшное для мира не это. Его подтачивает изнутри.

Однако, если помнишь, ты сам некогда предоставил ему выход на пороге смерти. Мы почти забыли о нем. Тогда, повинуясь твоей воле, ильвы и хротары, жившие еще в мире, ранее, чем пришли токомуры и все остальные твои дети, создали особые тайные места по всей земле. В этих местах тот, кто доберется до них с чистыми помыслами, будет услышан, его голос долетит до самых отдаленных концов земли, до самых основ мироздания - и сможет вложить в мир новую струю жизни; от него придут новые, неведомые даже нам события. И он сможет помочь нам самим выправить наш неверный путь.
Назад Далее
Творчество В архив

21.01.2004
Hosted by uCoz